Чем только не нагружают они свое утлое суденышко, заваливая его до самой верхушки мачты! Тут и нарядное платье и огромные дома; бесполезные слуги и толпы светских знакомых, которые ценят вас не дороже двух пенсов и за которых вы не дадите и полутора; пышные приемы с их смертной тоской; предрассудки и моды, тщеславие и притворство, и — самый громоздкий и бессмысленный хлам! — опасение, что о вас подумает ваш сосед... Все это хлам, старина! Выбрось его за борт! Он делает твою ладью такой тяжелой, что ты надрываешься, сидя на веслах. Он делает ее такой неповоротливой и неустойчивой, что у тебя нет ни минуты покоя, ни минуты отдыха, которую ты мог бы посвятить мечтательной праздности; тебе некогда взглянуть ни на легкую рябь, скользящую по отмели, ни на солнечных зайчиков, прыгающих по воде, ни на могучие деревья, глядящие с берегов на свое отражение, ни на зеленые и золотые дубравы, ни на волнующийся под ветром камыш, ни на осоку, ни на папоротник, ни на голубые незабудки.
Анализируя происходящее с ней из секунды в секунду, она пришла к выводу, что ее личное бытие сводится к серии импульсов боли, надежды и страха, задаваемых операторами кластера. Промежутки между ними иногда воспринимались как радость. Она поняла, что страдает, и никакого оправдания и смысла у этого страдания – теперь, после того, как сказки о творчестве потеряли смысл – нет.
Я устала бороться. Устала от «следующих уровней» и постоянной погоней за «больше, лучше, круче». Я устала все контролировать, постоянно поднимать свои стандарты и всегда чувствовать, что ничто никогда не достаточно хорошо. Иногда я чувствую, будто со мной что-то не так, когда хочу просто медленной жизни, когда принимаю тот факт, что несовершенства есть везде и во мне тоже. Иногда я чувствую, будто со мной что-то не так, когда хочу, чтобы мой рост был немного более стабильным, не идти по головам, а просто позволить себе насладиться тем, где я есть, перед следующей ступенью. Я устаю от постоянных и бесконечных разговоров о том, что нужно выходить на следующий уровень, выходить из зоны комфорта. «Хотеть большего — нормально» и не хотеть — тоже. Это нормально, если моя жизнь меняется, если за большими возможностями идут моменты спокойствия, а не план «быстрее, выше, сильнее». Я не хочу чувствовать, будто ничего никогда не достаточно, что мне постоянно нужно как-то улучшаться, идти по головам, бороться и рваться вперед. Я не робот. Я человек, и слишком часто я забываю, как важно просто быть.
... без памяти бытие оказывается метафизически ущербным, однобоким.
Меня охватило ощущение непостижимости бытия. Разве можно осознать, что значит быть живым? И что такое разум, осознать тоже невозможно. Ничего само собой разумеющегося на свете просто не существует.
Кто сказал, что оборотней не существует?
Оборотень – от слова «обернуться», превратиться в кого-нибудь или во что-нибудь, стать иным, перейти в другое состояние. Подобные вещи происходят сплошь и рядом, только никто не обращает на это внимания. Милая девушка превращается в сварливую злюку-жену, славный голубоглазый малыш вырастает бандитом, безобидная на вид старушка оказывается содержательницей притона, а благообразный, воспитанный мужчина – заботливый отец семейства – маньяком. Верный друг совершает предательство, а заклятый враг неожиданно протягивает руку помощи.
Бытие соткано из противоречий, которые не сразу разглядишь.
Постижение бытия усеяно не только шипами, но и розами. Оно полно неописуемых наслаждений и сказочных чудес. Вкусив его опьяняющей горечи, уже не сможешь повернуть обратно…
- 1
- 2