— Я очень жалею, что не слушал, что мне говорила мама, когда я был маленький.
— И что же она говорила?
— Не знаю, я же не слушал.
Пояснение к цитате:
Серия «Куда приводят желания».
92 серия
У моего отца на письменном столе стоял стеклянный шар, а в нем — утопающий в снегу пингвин с красно-белым полосатым шарфиком на шее. Когда я была маленькой, папа сажал меня к себе на колени, придвигал поближе эту вещицу, переворачивал ее вверх дном, а потом резко опускал на подставку. И мы смотрели, как пингвина укутывают снежинки. А мне не давало покоя: пингвин там один-одинешенек, жалко его. Поделившись этой мыслью с отцом, я услышала в ответ: «Не горюй, Сюзи, ему не так уж плохо. Ведь он попал в идеальный мир».
С детства я не был таким, как другие. Не видел так, как видели все.
Вы выросли среди актеров и хорошо обучились их ремеслу. Я вырос среди воинов... и я давно научился умирать.
Нам кажется, что с возрастом мы начинаем понимать закономерности, но в действительности мы только утрачиваем воображение. Ребенком я воспринимал мир как волшебство. Конечно, у меня были обычные страхи, например, перед походом в школу, но они ведь были у всех, так что казались мне совершенно нормальными.
Всё, что было много лет назад,
Сны цветные бережно хранят.
И порой, тех снов волшебный хоровод,
Взрослых в детство за руку ведёт.
Сны, где сказка живёт среди чудес.
Сны, где можно достать звезду с небес, с небес.
Счастлив тот, счастлив тот, в ком детство есть.
Детство наше давно прошло,
Прошлой жизни букварь прочло.
Лето, осень, зима и нет весны.
Но хранят той весны тепло,
Но хранят той весны тепло,
Наши детские сны.
Пояснение к цитате:
1-я серия. «Цветные сны». Музыка: Максима Дунаевского, слова: Наума Олева. Поёт: Татьяна Воронина.
Понимаешь, когда ты маленький, ты ничего не знаешь. Ты думаешь, что весь мир обожает тебя. Ты любишь себя, а другие должны любить тебя. Но нам нужно неведение, Кокуто. Даже если оно ошибочное, чувство того, что ты любим, дает тебе опыт, и взамен ты можешь быть добрым по отношению к другим. Люди могут выражать только те эмоции, которые знают.
— Нам было десять. Сели ужинать вчетвером. Первый снаряд рванул двумя этажами ниже, и сразу дыра в полу. Огромная. Родители рухнули вниз, и всё здание начало рассыпаться. Схватил сестру, залез под кровать, и тут второй снаряд. Но тот не разорвался... а просто воткнулся в обломки... в метре от наших лиц. И на этом снаряде всего одно слово...
— «Старк».
Я стояла у окна в пустой переговорной и наблюдала за детьми, выбегающими из школы напротив. Нараспашку, без шапок — для них не существовало ни мороза, ни зимы. Вернее, существовало, но имело совершенно другое значение. Не «холодно» и «можно заболеть», а «снежки» и «весело». Почему с возрастом все меняет смысл? Его меняет накопленный опыт?
А ещё...
Детство застыло на пороге в своём прощальном поклоне.