Старик! Я впервые зашивал пациента. Впервые! Человеческое тело омерзительно! Но не ваше конкретно, ваше как раз клёвое...
Актёр — это тот, кто сызмальства и на всю жизнь соглашается выставлять себя на обозрение анонимной публики. Без этого исходного согласия, которое никак не связано с талантом, которое гораздо глубже, чем талант, нельзя стать актёром. Под стать тому и врач; он также соглашается всю жизнь заниматься человеческими телами и всем тем, что из этого следует. Это исходное согласие (а вовсе не талант и не умение) даёт ему возможность войти на первом курсе в прозекторскую, а спустя шесть лет стать врачом.
Хирургия доводит основной императив профессии медика до самой крайней грани, где человеческое уже соприкасается с божественным. Если вы сильно трахнете кого-нибудь дубинкой по башке, он рухнет и испустит дух навсегда. Но ведь однажды он всё равно испустил бы дух. Такое убийство лишь несколько опережает то, что чуть позже Бог обстряпал бы сам. Бог, надо полагать, считался с убийством, но не рассчитывал на хирургию. Он и думать не думал, что кто-то дерзнет сунуть руку в нутро механизма, который он сотворил, тщательно завернул в кожу, запечатал и сокрыл от глаз человеческих.
Когда скальпель бесполезен, слова становятся единственным инструментом хирурга.
Я не отчаянный. Я уверенный. И от этого вам должно быть легче.
Пояснение к цитате:
Нил Мелендес о своей работе хирургом.
Величайшее достижение хирурга — выздоровевшие пациенты, которые напрочь о нем забывают.
— Ты чё? Слушай, ты же... ты хирург...
— Хирург, хирург... Разве не заметно?
Пояснение к цитате:
Хирург показывал таксисту, как следует наносить удары ножом и напугал его.
Я получил счет от хирурга. Теперь мне ясно, почему эти парни работают в масках.
Все хирурги переживают, когда пациентом становится кто-нибудь из коллег. Это чувство иррационально, ведь по сравнению с остальными пациентами коллеги с гораздо меньшей вероятностью станут предъявлять претензии, если что-то пойдет не так, поскольку хирургам слишком хорошо известно, что врачи – обычные люди, которым свойственно ошибаться, и что исход операции зависит далеко не только от них. Хирург, оперирующий своего коллегу, испытывает этот иррациональный страх по той причине, что о привычной отстраненности не может быть и речи, – он ощущает себя совершенно беззащитным. Он знает, что пациент не считает его всемогущим.
Неудивительно, что мы нередко верим в сверхчеловеческие способности медиков: это отличный способ преодолеть страхи. Если операция проходит успешно, то хирург — настоящий герой, если же нет — то он преступник.
Хирург может позволить себе быть циничным только после десяти лет практики.
- 1
- 2