— Скажите, кто величайший комик на свете?
— Джек Бенни!
— Нет.
— Боб Хоуп?
— Чарли Чаплин!
-… ну я так и хотела сказать…
— А величайший драматический актёр?
— Вы?!
— Кроме меня…
— Питер О’Тул!
— Бе-е…
— Рекс Харрисон…
— Чарли Чаплин!
— Точно! Так и хотела сказать!
— Понимаете, о чём я?
— А как же!
— Трагедия! Комедия! Суть одно… Вы в курсе, что я дорогой?
Снимать комедию для меня — это вредная привычка. Вроде курения. Курильщик, который собирается бросить курить, тоже говорит себе — это последняя сигарета, но рука сама тянется взять новую. Особенно если вокруг курят… Надо все-таки людям дарить радость.
Мне так хотелось через комедию богов донести до них людскую трагедию.
Быть комедийным — это навык, потому что есть тонкая грань, где важен контекст, а быть драматичным — это просто быть честным и реальным в нужный момент.
Играя знаменитую личность мне лишь даёт лицемерие и постоянное неуверенность в себе...
Пояснение к цитате:
Антон - персонаж из сериала «Ну и семейка», роль которого исполняет Арсен Шафиев.
Комедию может играть один; для мелодрамы нужны уже двое; а для трагедии – трое.
Вообще смешить людей намного тяжелее. Тем более в наше время, когда все устали от нашей жизни, забот, дум о куске хлеба. И комики — не исключение, но при этом надо смешить людей. Нужно же где-то черпать состояние “брызгов шампанского”! А если его нет, значит, где-то работаешь нутром, своим здоровьем. Некоторые думают, что комик — это просто: сделал какую-то рожу и сказал какую-то репризу — и рассмешил людей. Очень неправильное мнение. Комик — это состояние. Состояние человеческой души. И надо где-то его найти. А трагик... У нас в стране намного легче играть трагических героев.
Пояснение к цитате:
Из интервью газете «Солидарность», 2010 год.
Комик делает смешные вещи; хороший комик делает вещи смешными.
Большинство великих комедиантов вовсе не были так веселы и забавны, как может показаться при чтении их комедий.
Актер должен воспринимать комедию смертельно серьезно, иначе она будет не смешна для зрителя.
— Да, Владимир Сергеевич.
— Мухич, я только что пережил пенетрацию.
— Чего?
— Проникновение.
— Владимир Сергеевич, ну может вам не стоит со мной этим делится? Ну, позвоните жене скажите, что вы типа другой.
— Какой другой, какой другой?! Чё ты несёшь? Это ты у меня сейчас будешь другой обморок?! Мне только что замминистра звонил и изнасиловал меня морально по телефону, потому что звонят боссы этого вонючего фастфуда и требуют раскрытия и надо доказать, что это был поджёг, иначе, видите ли, у них репутация страдает, а там рекламные контракты, там бабки сумасшедшие, мэрия! Ты хочешь, чтобы мне оленевод звонил?! Он меня в сарятне закопает!
— Никак нет, не хочу! Владимир Сергеевич, я просто в засаде сижу, на злодея. Скоро буду брать!
— Мухич, ты что Демона обошёл?! Прекрасно! А ты оказывается не такой уж и конченный. Ну-ка быстренько скажи где ты? Я сейчас приеду.
— Знаешь чё будет, Мухич, когда мы его возьмём? Их корпоративные чины имеют очень большие связи и могут замолвить очень серьёзные слова и если я даже раньше боялся произнести слово «генерал», то возможно наконец сейчас настало то самое время.
— А из меня тоже генерала сделают?
— Мг, генералом песчаных карьеров тебя сделают.
— Да, вы, чё! Круто! Блин, а это где? А мне придётся переезжать?
— Потом расскажу. Давай лучше быстро введи меня в курс дела. Чья наводка? Кого пасёшь?
— А ну, место преступления сгоревший Макдак.
— Да, знаю, я здесь был утром. И?
— Ну и вот сижу, жду, когда он вернётся: поджигатель.
— Мг. Кто сказал, откуда информация?
— Ну я сразу зацепился за букву М.
— Зацепился, хорошо. И что выяснил, что?
— Ну буквой М, ну дохера кто мог подписаться. Ну, я например, или там например Муслим Магамаев например.
— Нет, ну это вряд ли, он умер уже.
— Да хорош, когда?!
— Да причём здесь это? Дальше давай!
— Из всех серьёзных людей кто мог буквой М подписаться остаётся только Мориарти. Профессор Мориарти, ну из Шерлока Холмса. Ну Владимир Сергеевич ну алё, ну вы чё? Ну я перечитывал недавно рассказ «Этюд в багровых тонах», так вот, там говорится, что преступник всегда возвращается на место преступления. Ну и вот, вуаля. Сижу, жду.
— Ах ты тварь!
— Чё это?
— Я же эти звёздочки уже на себя примерял. Я думал у тебя здесь что-то серьёзное, а ты, гидроцифал, профессора Мориарти здесь ловишь. Нет, Мухич, извини, нельзя допустить, чтобы ты размножался.
— Владимир Сергеевич, не надо! Не убивайте меня!
— Я нет. Я не в коем случае. Я вынужден отстрелить тебе яйца. И всё, извини.
— Да нет, смотрите, смотрите! Там кто-то идёт!
— Это мимо крокодил. Давай быстро скажи: прощайте бубенцы!
— Да нет, нет! Да вот он свернул вон туда.
— А вот это уже интересно. Ну-ка за мной!