У одних маска скрывает лицо, а у других под лицом скрывается маска.
Сердечный избыток сердечности! Что может быть правдивее лица, омытого подобными слезами?
У смерти тысяча лиц
На любом континенте земли.
Перед нею падают ниц
И нищие, и короли.
Мне не нравятся люди с лицами, на которых все то и дело меняется и расползается в разные стороны — на них не бывает два раза подряд одинакового выражения. Таких называют «фальшивой монетой», и у этого типа, наверное, были свои причины, у кого их нет, все хотят что-то скрыть, но у него, клянусь вам, вид был до того фальшивомонетный, что волосы на голове вставали дыбом при одной мысли о том, что он может скрывать. Вы понимаете, что я хочу сказать?
Не закохуйся в обличчя,
не закохуйся в вбрання,
а закохуйся в ту душу,
що потрiбна для життя!
Бо краса — це сон зрадливий,
раз присниться тай нема.
А душа — це все на свiтi,
що потрiбно для життя…
Не влюбляйся в лицо,
Не влюбляйся в одеяния,
Но люби ту душу,
Что необходима для жизни.
Ибо красота — это изменчивый сон,
Приснится и враз ее не станет,
А душа — это все на свете,
Что нужно для жизни.
Выражение лица — не потайная дверь, которую скрывают от постороннего взора, а парадный вход, и поэтому его сознательно так строят и так украшают, чтобы он услаждал глаз проходящего. Оно — письмо, а совсем не рекламный листок, который посылают, не задумываясь над тем, кто его получит, и поэтому не может существовать без адресата.
Я не привык видеть людские лица. На них слишком много информации. Разве вы не замечали этого?
…ее лицо слишком явно говорило о надежде, о простодушном ожидании, что вовсе не подходило женщине ее возраста.
Известная цитата моего любимого писателя: «Никто не может долго быть двуликим. Иметь одно лицо для себя, а другое для толпы. В конце концов он сам перестает понимать какое из них подлинное».
Моё лицо — вот моя самая надежная маска.
Когда у человека тусклые глаза, лицо его производит неблагоприятное впечатление.
Как запах производит на нас впечатление только при своём появлении, а вкус вина ощущается только за первым стаканом, точно так же и лица производят свое первое впечатление только при первой встрече.
Попадаются даже такие люди, на лице которых отпечатана такая наивная пошлость и низость образа мыслей и такая животная ограниченность рассудка, что просто удивляешься, как они рискуют выходить с такою физиономиею и не надевают маски. Бывают даже лица, от простого лицезрения которых чувствуешь себя оскверненным. Поэтому нельзя осуждать тех, кому привилегированное положение позволяет жить в такой обстановке и уединении, в которой они вполне избавлены от мучительного чувства «видеть новые лица».