По обе стороны морали
Добра и зла жрецы и жрицы
Так безобразно много срали,
Что скрыли контуры границы.
Как только становится известно, что я — судья, все вокруг становятся философами-моралистами.
— Вы могли бы оставить нас в покое.
— Что? — переспросил Локен.
— Если наши философии настолько различны, вы могли пройти мимо и оставить нас со своими истинами, не прибегать к насилию. Вы этого не сделали. Почему? Зачем разрушать наш мир? Неужели мы представляем для вас такую ужасную угрозу?
— Потому что истина… — начал Локен.
— Выше морали. Это твои слова, но, служа своей хваленой истине, ты сам становишься аморальным.
Никто ни к какой родственнице по плоти не должен приближаться с тем, чтобы открыть наготу.
Самое замечательное в шахматах – это их полная нейтральность. В них нигде не прячется проклятая мораль.
Сила и успех — выше любых моральных принципов, выше критики. Выходит, дело не в том, что ты делаешь, а как ты это делаешь и как называешь.
Есть ли в людях, в самой глубине души, предохранительное устройство, способное остановить или наказать за проступок? Не похоже.
Наказание настигает лишь в случае неудачи. По сути, если преступник не пойман, то и преступления никакого нет.
Мораль общечеловеков, характерная для прошлого, двадцатого века, уже не катит в двадцать первом.
Чем бы оказался мир без морали дельцов? Сборищем преступников, идеалистов и бездельников.
Порабощение индивидуума тревожит вашу совесть, Архивист, но порабощение клона беспокоит с этической точки зрения не больше, чем обладание шестиколесным фордом последней модели. Поскольку вы не можете разглядеть различий между нами, то считаете, что их и нет. Но не впадайте в это заблуждение: даже однокоренные фабрикантки из одной и той же маточной цистерны так же своеобразны, как снежинки.
Слепое соблюдение правил морали приносит ложное торжество и ничего более.
Кант не справился с задачей создания моральной метафизики, не смог решить проблему единства природного и морального миров. Моральная метафизика должна быть одновременно теологией.
У конфуцианцев мораль не замкнута в ограниченной сфере, не составляет с религией две противоположные сферы, как на Западе. Мораль у них обладает безграничным проникновением. Моральные действия имеют границы, но та реальность, на которой они основаны и благодаря которой являются таковыми, безгранична.