В любом уголке нашей необъятной планеты всегда найдется «достойное» место ублюдку.
Потому что само существование голубых ламбрекенов из искусственного атласа казалось мне дном регресса на планете, где сотни белых гусей летят в бело-синем небе.
Нам должно быть жаль планеты, ведь они не знают, насколько они большие и круглые.
Смотрю на планету другими глазами.
Был бы отбор сюда, вы бы завалили экзамен.
Эта планета мне надоела, я не прочь перерезать себе глотку и попробовать пожить на другой звезде.
— По чему на Земле вы больше всего будете скучать?
— Ну в первую очередь, по моей жене, и затем... по самой Земле. Целиком! Она видела красоту этой планеты, задолго до того, как я смог её увидеть.
— Вы очень любили её, правда?
— Конечно. И если теряешь кого-то, кого ты любишь, даже двадцать световых лет, похоже, не являются достаточным расстоянием, чтобы перестать скучать по ним.
Что творится в этом мире — не понять!
Как решить, чтоб войн и крови меньше стало?
Ведь планету всю может и огнём объять...
И такое уж в истории бывало!
Собственно, в чём основная трудность завоевания планеты? Да в том, что она офигительно большая!
Мир состоит из звезд и из людей.
Там, в высоте,
Спокон веков, таинственно далеких,
Там, в высоте,
В садах небес, роскошных и глубоких,
Там в высоте,
Вкруг солнц, бесчисленных и сходных
С огнистым улеем, там, в высоте,
В сверкании пространств холодных,
Вращаются, впивая дивный свет,
Рои трагических планет.
Перевод Валерия Брюсова.
Тамби-Шпаку: Александр, презентуйте себя, пожалуйста.
Шпак: Это невозможно.
Рептилоид *вмешивается*: Я прилетел с планеты Пандора шесть лет назад. Моя раса не будет делиться с вами технологиями.
— Грейс, прости, что привез тебя сюда, втянул во все это.
— Я сама себя втянула. Никаких сожалений. По крайней мере, я сделала все, чтобы спасти эту дурацкую планету.
— Действительно дурацкая...