— Постой, Николь! Моя грунтовка. Даже не моя, а самого Ван Гога или кого-нибудь из его ближних. Я собственноручно соскабливал её со старых холстов 19 века. Вот так, видишь? На это уходят недели, но без этого нет аромата подлинности. Эх, не думаю, чтобы Ван Гогу его картины стоили такого упорного труда.
— Ну, да. И ещё бы он был Ван Гог!
— Хэх, всё это так, дорогая, но ведь известно, что за всю свою жизнь он продал только одну картину. А твой отец для увековечивания его трагического гения продал уже две!

Дорогая, всё-таки попытайся меня понять. Да, я горд и счастлив, что наша Венера Челлини — подделка, потому что будь она подлинной, она была бы старой скульптурой какого-то разнузданного итальянца! А наша Венера Челлини, а наша без дураков. Ведь её изваял твой родной дедушка с твоей родной бабушки! Она месяцами стояла абсолютно неподвижно, а он запечатлевал её образ в мраморе. Естественно, это было до того, как она стала объедаться на ночь!