Познание себя приходит с познанием одиночества.
— Что ты делаешь?
— Читаю мир.
— Его нельзя прочитать!
— Можно. Просто не все знают, как выглядят буквы.
Я сознательно нацелил на тебя все стрелы своего желания и все свое стремление к познанию, все то, что вибрировало тысячелетиями и теперь смутно шевелится во мне; я сосредоточил всю свою жизнь на тебе, я персонифицировал в тебе весь мир.
Читатель душ людских, скажи нам, что прочёл ты?
Страницы Юности? Поэмы Красоты?
— О, нет, затасканы, истёрты, тёмны, жёлты
В томах людской души несчётные листы.
Я долго их читал, и в разные наречья
Упорно проникал внимательной мечтой,
Всё думал в их строках нежданность подстеречь я,
Искал я тайны тайн за каждою чертой.
За днями странствия, усталый, истомлённый,
В книгохранилище случайное зайду,
Перед чужой душой встаю, как дух бессонный,
И укоризненно беседы с ней веду.
Зачем так бледны вы, несмелые стремленья?
Зачем так гордости в вас мало, сны людей?
Я иногда хочу, вам всем, уничтоженья,
Во имя свежести нетронутых полей.
Пояснение к цитате:
Стих Читатель душ.
Жизнь есть жизнь — вот чего не понимают многие рассуждавшие на эту тему. Само познание есть только результат жизни. Само знание вызвано потребностями жизни. Не мы познаем, но сама действительность в нас познает самое себя. В конце концов, не мы и живем, но живет в нас общая мировая жизнь. Мы — только всплески на общем море бытия, только струи единого и всемирного потока, только волны неизмеримого океана вселенной. Что такое наше познание? Это — лишь отдельные цветы, листики, стволики, отдельные травинки на невместимом лугу общемировой жизни; и все это уходит в почву, в темные недра, питается в корнях своих бесформенным, скрытым от взора, неясным и мглистым.
Сочетание познания и вдохновения — это определённо наикрасивейшая вещь в мире.
Говорят, господни ангелы воздаяния – Серафимы – были улыбчивы. И когда карали они людей за грехи их, и когда ковчег охраняли – всё с улыбками. И кто разгадает улыбку Серафима, тот будет знать больше, чем плод с древа познания когда-либо не то, что Еве, – самому Люциферу открыл.