Честолюбие монархов так безмерно, что император задумал обратить всю империю Блефуску в собственную провинцию и управлять ею через своего наместника, истребив укрывающихся там Тупоконечников и принудив всех блефускуанцев разбивать яйца с острого конца.
Этот закон до такой степени озлобил население, что, по словам наших летописей, был причиной шести восстаний, во время которых один император потерял жизнь, а другой — корону. Насчитывают до одиннадцати тысяч фанатиков, которые пощли на казнь, лишь бы не разбивать яйца с острого конца. Книги Тупоконечников давно запрещены, и вся партия лишена законом права занимать государственные должности.
Спор о том, с какой стороны разбивать яйца, с острого или с тупого.
Едешь ли в поезде, в автомобиле
Или гуляешь, хлебнувши винца, —
При современном машинном обилье
Трудно по жизни пройти до конца...
Людям не нужны причины, чтобы замыслить против кого-то недоброе.
Кажется, никому нельзя верить, мы всё это уже проходили, весь прошлый век. Мы за всё это уже испугались за те тридцать лет, что Европа уничтожали себя в двух больших войнах. Которые стали как раз результатом обещаний. Обещаний, которые не выполнили, игры, которые не остановлены, опасности которые не просчитаны.
Кажется, мы сейчас подошли к точке невозврата, за которой люди могут уничтожить себя как вид. Как писал историк экономики Дэвид Беккетт: «В двадцатые годы у человечества одна задача — просто выжить». И даже рассуждать, что сейчас страшнее, не важно что это будет ядерные бомбы у страны изгоя, экологические катастрофы из изменений климата, огромный голод и потоки беженцев бессмысленно. Всё это может обогнать и дополнить просто ковид. От которого в мире уже умерло пять миллионов человек...
Ты можешь найти тысячу причин сожалеть о чем-то и можешь найти тысячу причин не сожалеть об этом. Вопрос лишь в том, какие причины ты хочешь найти.
Мир подчинен времени, причине, необходимости и — лишь частично — свободе.
Вы не можете утверждать что A сделано из B, или наоборот. Любая масса — это взаимодействие.