Видит Бог, я понял суть, и тут уже не до метафор:
Я беспрепятственно несусь в сады крестов и эпитафий.
И напугать не тешу мыслей, я не маньяк и не больной.
Готовьтесь, люди, в этой жизни уйти одним, или одной.
Это не страшно, это нужно. Это спасение души.
За глубину идей, за нужды, за то, что ты когда-то жил.
Они копались в моих мозгах. Думали знают, что найдут. Но ошиблись. Они меня не знают. Что было дальше, я не в курсе, но уверен в одном: кто причинит мне зло, об этом пожалеет.
... Быть хорошим — даром не дается, так же, как быть плохим; за это тоже надо платить. И как раз хорошие люди не могут отказаться платить, когда им подают счет. Не могут потому, что заставить их платить никак нельзя — они вроде честных картежников. Плохие люди могут отказаться; потому-то никто и не ждет от них, что они расплатятся сразу или вообще когда-нибудь. А хорошие не могут. Может быть, хорошим приходится дольше расплачиваться, чем плохим.
Оттого, что мы постоянно переходим с места на место, оттого, что нам не приходится задерживаться и самим нести расплату, мы, в сущности, не знаем, что бывает потом...
… Вся сложность человеческого существования коренится в непрестанной болтовне, которой человек окружает, обволакивает, отгораживает себя от расплаты за свои собственные промахи, а вот если бы существовала расплата, простая, как по векселю, — можно было бы сделать жизнь наполненной, достойной, плодотворной.
Прячьте же свой срам и злые страсти
Под рубахой королевской власти,
Но страшитесь голоса певца!
Сквозь камзолы, сквозь стальные латы
Всё равно! — пробьёт, пронзит стрела расплаты
Хладные сердца!
Платить приходится за все. Так или иначе. Отказаться от выбора, переложить ответственность на другого — это тоже выбор, и за него тоже нужно платить. Причем, как правило, дороже, чем за любой другой.