Равенства трудно достичь потому, что мы стремимся стать равными только с теми, кто выше нас.
Джордж Оруэлл в своем «Скотном дворе» абсолютно прав. Революция начинается под лозунгом «Все животные равны». Но едва она побеждает, свиньи захватывают власть на ферме, и лозунг теперь звучит так: «Все животные равны. Но некоторые животные равны более, чем другие». Революция за равенство для всех неизменно завершается установлением диктатуры меньшинства.
Нельзя ожидать от кого-то, рождённого в грязной хижине, что он будет вести себя так же, как рождённый в замке.
Мы близнецы, мы все делим пополам. То что его — мое, а то что мое — тоже мое.
Чёрные, белые, жёлтые и краснокожие — в тюрьме всё это несущественно, вот уж где наступает всеобщее равенство.
Предполагается, что женщине присуще спокойствие; но женщины испытывают то же, что и мужчины; у них та же потребность проявлять свои способности и искать для себя поле деятельности, как и у их собратьев мужчин <...> И когда привилегированный пол утверждает, что призвание женщины только печь пудинги да вязать чулки, играть на рояле да вышивать сумочки, то это слишком ограниченное суждение.
Мне нравится, что там все люди были равны, будь они белые, чёрные, инопланетяне или даже женщины.
Лишь тот равен другому, кто это доказывает, и лишь тот достоин свободы, кто умеет завоевывать ее.
Человек не терпит того, что выходит за рамки обычного. Вспомните-ка, в школе в одном классе с вами был, наверное, какой-нибудь особо одаренный малыш? Он лучше всех читал вслух и чаще отвечал на уроках, а другие сидели, как истуканы, и ненавидели его от всего сердца? И кого же вы колотили и всячески истязали после уроков, как не этого мальчишку? ... Вот! А книга это заряженное ружье в доме соседа. Сжечь ее! Разрядить ружье! Надо обуздать человеческий разум! Почем знать, кто завтра станет мишенью для начитанного человека?
А ещё...
Нужно, чтобы сильные не порабощали слабых, чтобы меньшинство не было для большинства паразитом или насосом, высасывающим из него хронически лучшие соки, то есть нужно, чтобы все без исключения — и сильные и слабые, богатые и бедные, равномерно участвовали в борьбе за существование, каждый сам за себя, а в этом отношении нет лучшего нивелирующего средства, как физический труд в качестве общей, для всех обязательной повинности.