— Они все думают, что мы не изменились, эти наши чёртовы родители, — сказал Флавио. – Их мир – это остров, рыбацкие лодки, деревенские сплетни да проклятый Фестиваль святой Агаты…

Слепоту её воспринимает как досадное неудобство. «У кого-то изжога, у кого-то диабет, а кто-то не видит», — повторяет он ей…

А личность на самом деле просто вредный эффект, возникающий каждый раз, когда вы морщитесь или улыбаетесь. Она исчезает, как только вы перестаёте рефлексировать по поводу своих рефлексий.

Коробочку я всё же тиснул, но, внимательно рассмотрев её, прочёл: «Ф-ка им. Бабаева». Решив, что Бабаев – это фамилия генерала, а Фкаим – его странное имя, я тут же положил леденцы на место. С человеком по имени Фкаим лучше было не связываться.

Только тогда ты станешь истинной матерью-воспитательницей, когда твое сознание полностью освободится от трех изъянов, свойственных людям. Первый – страх, второй – личностное восприятие текущей жизни и третий – скорбь.

Гленнон снова расплакался: он понял, что любовь дяди Джоба – это что-то вроде: «Можешь поплакать, ничего страшного». А любовь Ли говорила ему: «Я выслушаю тебя и поверю, я буду с тобой».

Дядя Джоб опустил руку на плечи Гленнона. Тот придвинулся ближе, стараясь передать ему свою любовь. «Я рядом, что бы там ни было!»

Деревянное тело дяди Джоба гнулось под ветром, но не ломалось. Он стоял крепко.
«Я защищу вас», — как будто говорила его любовь.