Stand Up

Ненависть — это чисто человеческое чувство. Нигде в живой природе его не существует. Лев убивает зебру, потому что он хочет есть, а не потому что она его выбешивала здесь ходила своими полосками на жопе.

Я недавно понял, что я немножко учу ребёнка ненавидеть человечество по чуть-чуть. Как бокальчик красного вина по вечерам, такой шотик папиной ненависти. Все родители учат каким-то хорошим чувствам. Никто не учит детей испытывать ненависть. Все говорят: кошечку надо гладить, собачку любить. Я говорю: «Да, кошечку надо гладить, собачку любить, а вот этой тёте с толстой жопой в лосинах, которая вперёд нас в очереди пролезла, чтоб ей бетонная плита на ногу упала!» Это тоже взаимоотношения с миром.

Надо вовремя в себе признаваться в каких-то вещах. Я, например, себе тоже признался, что я не модный. И так легко стало. Я признался, что я не модный и теперь просто покупаю шмотки. Прихожу в любой магазин, покупаю джинсы, футболку, кеды. В любой магазин. Вот джинсы мои.
Мне друг говорит:
— Они не модные!
— Модные!
— Не модные.
— Я их купил неделю назад.
— Они из 2000-х.
— Так сейчас, ***ь, и не трёхтысячные! Эти джинсы будут в моде ещё девятьсот лет.

Народ стал невероятно серьёзный. На юмористическом мероприятии в любой момент можно услышать «Это неправда!» Ясен хрен, это неправда, это юмористическое мероприятие. Орать на юмористическом мероприятии «Это неправда» — это как прийти в стрип-бар и кричать «Она меня не любит!»

Я уже довольно давно работаю в рекламе и есть вещи, которые меня невероятно раздражают. Например, язык рекламщиков. Знаете, как разговаривают люди в рекламе? Это чудовищно. Они все говорят: «Нет, ну надо было фитбечить. Мэн, то, что ты меня сейчас пушишь, это, ну... Какой твой пойнт? Надо было менеджерить! Это челендж для нас всех, окей?» Я думаю: интересно, если ему в руки дать словарь Даля, у него останутся ожоги? Мне это чертовски напоминает русских, которые живут в Америке. Тех, которые говорят: «Блин, я уже реально не помню, как это будет по-русски... Реально, реально не помню». Но как это по-английски, я пока не знаю.

Какое странное выражение «неконтролируемый гнев»! Гнев и не должен быть контролируемый, это фишка гнева. Это эмоция, а не мочеиспускание. Тебе говорят: «Ты не можешь контролировать гнев, с тобой что-то не так!» Со мной всё в порядке. Не так с человеком, который может контролировать свой гнев. Тот, который говорит: «Ребята, если так дело дальше пойдёт, через полторы минуты я взорвусь!» Вот это страшные люди.

Раньше, мне кажется, человечество было спокойнее, потому что раньше проблему неконтролируемого гнева решали тем, что были публичные казни. Там просто шинковали человечка, мы колбасу в оливье потолще нарезаем, чем там. Люди всем городом приходили с детьми, смотрели и думали: «Ну и слава богу, ну и хорошо. И гневаться не надо...»
А там казни мощные были, конечно. Там если кого-то вешали, люди такие: «А чего это сегодня повешение? Вчера мужчину берёзами разорвали, а сегодня повесили. Палач уже не тот. Казнить палача!»

Я не говорю, что я старый, но просто природа берёт своё. Имеется в виду именно природа. Внутри. Внешне ещё можно как-то сопротивляться, как-то молодиться, круто одеться, сходить в солярий, заструячить на какую-то выставку. Стоять там перед картиной и умничать: «А-а, как глубоко... Интересно! Вау! План эвакуации при пожаре. Типа всегда есть выход».

Внутренне природа берёт своё. Я, например, в этом году, это было первый раз, очень искренне обрадовался весне. <...> Я этой весной поехал к матери, она у меня живёт в городе Истра, это пятьдесят километров от Москвы, у неё маленький дачный участок. И я стою на этом участке, курю, капают сосульки, поют птицы, жарит солнце и я на секунду подумал, хотя потом и испугался этой мысли: «Интересно, а как привлечь на участок соловья?» Я потом охренел. <...> В итог я загуглил, и там было написано, что не надо привлекать на участок соловья, потому что он ***ёт. И я подумал: ну да, в принципе я уже в том возрасте, что может.

Знаете такие ларьки? В каждом районе есть ларьки, в которых вообще клали на закон такой огромный болт, что их сносил Собянин, а они не снеслись, потому что прикинулись, что они квартира. Есть такие ларьки, которые когда видят экскаватор, они сразу же мимикрируют под остановку. «У нас здесь 56 маршрут...» Там такие ларёчки милые, где после одиннадцати начинается самый движ и откуда потянулись люди с тёмными пакетами.