Джордж Манн — цитаты из книг автора

— Они познают гнев Повелителей времени.
— А вы – мой, – тихо сказал Доктор.

— Доктор? – обратился к нему Рассилон. – Ты хочешь что-то добавить?
— Я остановлю вас, – ответил Доктор. – Пойми, Рассилон. Я не дам вам уничтожить Око Слезой Иши, не позволю.
— Ты не позволишь? – переспросил Рассилон скептически. – Ты отказываешься подчиниться решению Верховного Совета и Лорда-Президента?
— Я еще и не такое делал, – ответил Доктор. – Не вижу в этом большой беды.

— Вы все сошли с ума, – произнес он негодующим тоном. – Забыли, кто вы есть. Отчаялись, позволили войне ослепить вас. Посмотрите на себя: закутались в вычурные мантии и делаете вид, будто знаете, что творится вокруг. Твердите себе, какие вы важные и нужные. Что ж, давайте я расскажу вам, как оно есть на самом деле: вы заблуждаетесь! И сейчас вы делаете ошибку.

Немного грубости пошло бы ему только на пользу. А много грубости, пожалуй, было бы еще лучше.

В одном Доктор не ошибся, и тут Карлакс был с ним согласен – они все были лицемерами. Они могли принимать важные решения и пожинать их плоды до тех пор, пока им не приходилось столкнуться с последствиями лицом к лицу. Карлакс видел, что у Смотрителя просыпается совесть, что он утратил беспристрастность, необходимую для должного выполнения своих обязанностей, о чем не замедлил нашептать Рассилону. Инцидент с человеческой девушкой говорил сам за себя. Карлакс подозревал, что к исчезновению Доктора Смотритель тоже причастен.

— Вот так. В ближайшее время Карлаксу будет, чем заняться. Кстати, на чем мы остановились?
— На том, что собирались помешать целому флоту Повелителей времени совершить геноцид, – отозвалась Зола.
— Ну, конечно! – воскликнул Доктор таким тоном, будто она только что подсказала ему, где он забыл очки. – Так пойдем и помешаем!

– Док-тор, – заговорил далек. – Убийца далеков. Карающий меч. Живая смерть. Палач. – Коммуникатор ненадолго замолчал. Зола посмотрела на Доктора, ей было интересно увидеть его реакцию на услышанное. Доктор остался невозмутим. Его лицо было серьезным и решительным. Голос продолжил: – Это имена, которыми тебя наградили далеки, Доктор. Скажи, чувствуешь ли ты гордость, испытываешь ли наслаждение, убивая врагов?

— А что теперь? – спросила она. – Снаружи миллиарды далеков, выйдем к ним с гордо поднятой головой?
— Что-то вроде того, – рассеянно ответил Доктор.

— Он всегда был сентиментальным глупцом, – ответил Карлакс. – И никогда не понимал, в какой момент преимущество оказывается на его стороне.

— Зачем, Карлакс? – выкрикнул Доктор.
— Потому что мне приказали.

Она погибла, защищая его. Умерла у него на глазах. Он не мог потерять еще одного человека, за которого был в ответе. Только не сейчас. Только не ее.

Доктор не сомневался, что со временем память вернется к людям. Продолжающаяся в небе над их головами война не даст ничего забыть. Что бы ни сделал Боруса, ужасы, которые им пришлось пережить, рано или поздно напомнят о себе. И тогда эти люди разделят общую скорбь. Но пока что они будут заняты возвращением к обычной жизни.

Доктор стоял среди руин над могилой друга и смотрел в небо. Приближалась ночь. В небе над Молдоксом разгоралась заря. Цвета переливались, сменяя друг друга в завораживающем танце. Еще выше сияло Око Тантала. Доктор почти ощущал на себе его пристальный всевидящий взгляд. Он вдруг почувствовал себя так, будто оказался в сердце шторма и остался единственным, кто видит бушующий вокруг хаос. Когда он возвращался на Молдокс, его душа была полна скорби и тоски. Но теперь в ней бурлила лишь чистая ярость.

Он с вызовом посмотрел на Око. Война длилась слишком долго. Она унесла слишком много жизней. Он не мог смириться с тем, во что превратился его собственный народ. Война изменила их. Стремление выжить любой ценой, высокомерие и вера в собственную непогрешимость привели Повелителей времени на темный путь. В какой-то момент они перестали ценить то, что должны были хранить, как святыню. Вместо того чтобы вести юные расы в будущее, они с легкостью жертвовали чужими жизнями, обрекая целые миры на забвение.

В одиночестве он тихо произнес свою клятву. Два простых слова, но в каждом из них прозвучала непоколебимая решимость: «Больше никогда».

— Никто ничего не заподозрит.
— Кроме тебя, – сказал Маттиас.
— Исключения есть всегда. Я сам – одно сплошное исключение.