«Мы соль земли».
— Да, горькая соль из аптеки. От которой несёт спереди и сзади.
(«наша молодежь»)
Да: устроить по-новому и по-своему отечество — мечта их, но, когда до «дела» доходит, — ничего более сложного, чем прорезать билеты в вагонах, не умеют. «Щёлк»: щипцы сделали две дырочки, — и студент после такой «удачи» вручает пассажиру его билет.
Пьяный сапожник да пьяный поп — вся Русь. Трезв только чиновник, да и то по принуждению. От трезвости он невероятно скучает, злится на обращающихся к нему и ничего не делает.
Самый плохой мужчина всё-таки лучше, чем «нет мужчины». И женщины бросаются.
И «самая плохая женщина есть всё-таки женщина». И мужчины — ищут.
Так произошла проституция и «совершенно невозможные браки».
Ко мне придут (если когда-нибудь придут) нежные, плачущие, скорбные, измученные. Замученные. Придут блудливые (слабые)... Только пьяных не нужно... И я скажу им: я всегда и был такой же слабый, как все вы, и даже слабее вас, и блудливый, и похотливый. Но всегда душа моя плакала об этой своей слабости. Потому что мне хотелось быть верным и крепким, прямым и достойным... Только величественным никогда не хотел быть...
«Давайте устроимте Вечерю Господню... Вечерю чистую — один день из семи без блуда... И запоём наши песни, песни Слабости Человеческой, песни Скорби Человеческой, песни Недостоинства Человеческого. В которых оплачем всё это... И на этот день Господь будет с нами». А потом шесть дней опять на земле и с девочками.
Отсутствие государства и врождённая к нему неспособность, как и отсутствие отечества и тоже неспособность «иметь своё отечество», и есть источник индивидуального могущества евреев и их успехов во всех странах на всех поприщах. Та колоссальная энергия и неизмеримое по протяженности прилежание, какое русские и французы тратили на своих «Петров» и «Людовиков», на «губернии» и «департаменты», на канцелярии и статское советничество, — евреями никуда не была израсходована: и брошена в частные дела, частную предприимчивость. И в то время как у нас в каждом личном деле теплится свечечка, у них пылает костёр.
После Гоголя, Некрасова и Щедрина совершенно невозможен никакой энтузиазм в России. Мог быть только энтузиазм к разрушению России.<...> Да, если вы станете, захлёбываясь в восторге, цитировать на каждом шагу гнусные типы и прибауточки Щедрина и ругать каждого служащего человека на Руси, в родине, — да и всей ей предрекать провал и проклятие на каждом месте и в каждом часе, то вас тогда назовут «идеалистом-писателем», который пишет «кровью сердца и соком нервов»... <...> Что делать в этом бедламе, как не... скрестив руки — смотреть и ждать.
Как поправить грех грехом — тема революции. И поправляющий грех горше поправляемого.
А не верят люди в Бога, Судьбу и Руку. Но Он дерёт за ухо не только верующих, но и не верующих в Него.
- 1
- 2
Нет вашей любимой цитаты из "Василий Розанов. Сахарна"? Добавить цитату