В последние недели этих «если бы» было больше чем достаточно. Пора уже сменить пластинку на «давайте жить дальше».

Как люди ни хитры, пора приходит -
И все на воду свежую выводит.

Похоже, единственное различие между вашими друзьями и врагами — в том, сколько времени они тратят на разговоры, прежде чем выстрелить в вас.

Боль, как и время, неизбежно наступает и проходит. Вопрос в том, что прекрасного ты сможешь извлечь из жизни, помимо боли и несмотря на нее?

Уход, не имеющий других мотивов, кроме собственного покоя, — это окончательное поражение. В нём нет даже зерна будущей победы.

...испытания — это дар свыше. А трудные испытания — великий дар. Не выдержать испытания — это неудача. Но отказаться от него — значит отказаться от дара. Это непоправимо, это хуже, чем несчастье.

Важно, чтобы кто-то праздновал наше существование. Люди — единственное зеркало, в котором мы себя видим. Область всех значений. Все добродетели и все пороки — в людях. Во Вселенной, как таковой, их нет. Одиночное заключение является наказанием в любой культуре.

Я не льщу из лицемерья, на ветер не бросаю слов и делаю добро без обещаний.

Нет, мы не первые в людском роду,
Кто жаждал блага и попал в беду.

Вы дали жизнь мне, добрый государь,
растили и любили. В благодарность
Я тем же вам плачу: люблю вас, чту
И слушаюсь.
Наверное, когда я выйду замуж,
Часть нежности, заботы и любви
Я мужу передам.

...фехтовать с его добротой — всё равно что сражаться с морем: любые удары смягчаются и теряют силу.

...вы не можете назначить его трупом по своему желанию!

Надо решать задачи последовательно, шаг за шагом... Надо поделить бесконечное будущее на пятиминутные кубики и брать их один за другим.

Время обнаруживает, что прячут складки коварства.

— Эржебета, ты как будто занервничала, — хмыкнул Грейсон, которому явно доставляло удовольствие язвить надо мной. — Неужели я настолько страшный?
— Любого, кто с этим не согласится, вы ломтями порежете, — буркнула я, прекрасно зная, как выматывают тренировки мастера. Даже стоя на ногах, я слегка задрала голову, чтобы видеть его лицо. — А потом еще и отпинаете, чтобы другим была наука.