— Прекрати это.
— (смеётся) Прекратить что?
— Смотреть на меня и хихикать!
— Ты такой большой и грозный. Сразу и не подумаешь, что ты такой добряк.
— Хватит! Я воин Бересеада! Я не добряк!
— (хихикает) Добряк.
— …(жалобно) Ненавижу людей.
— Я видела, что ты делал.
— И что?
— Ты играл с котенком!
— Эээ... нет.
— Я видела!
— Я... я его тренировал.
— На самом деле ты большой добряк!
— Давай закроем эту тему?
— Добряк!
— Моя прелесть, тебе уже говорили, что у тебя изумительные глаза?
— И снова льстишь? Ещё ты не устал от этих неуместных упражнений?
— В Антиве женщины привыкли к непрестанным заслуженным похвалам. Да, завидев тебя, мужчины должны припадать к твоим стопам!
— Не кажется ли им, что это утомительно донельзя?
— Они богини, снисходящие до своих почитателей, как и тебе следовало бы. С чего бы им утомляться?
— Я вовсе не желаю, чтобы возвели меня на пьедестал.
— Ты этого вполне заслуживаешь. Художники должны восхищаться тобой, скульпторы – ваять тебя, поэты – воспевать! Уверен, ты и сама знаешь, что твоя уникальная красота привлекла бы и самого Создателя!
— Ну… я думаю…
— Да, Зевран, ты мастер. Самым честным образом выиграл пари.
— Очень благодарен, мадам.
— Всех вас ненавижу.
— Тогда мне непонятно, почему он покинул Свои творения. По-моему, это чудовищная безответственность.
— Он покинул нас, потому что мы захотели идти собственным путём, пускай даже самим себе во вред, а Он не в силах был взирать на это.
— Но откуда тебе это знать? У Него самого ведь не спросишь. Быть может, Он просто ушёл к новому творению, а старое бросил как удручающую ошибку, о которой лучше забыть.
— Мне не нужно это знать, потому что у меня есть вера. Я верю в Него и чувствую Его надежду и любовь.
— Вера. Как быстро те, кто не может ответить на вопрос, вспоминают это слово.
Некоторые добиваются лишь ранней смерти в своей борьбе с судьбой. Но есть те, кто встречают превратности судьбы с распростёртыми объятьями — именно они смогут навсегда изменить наш мир.
— Кажется, звёзды показались...
— И что? Иди помоги Алистеру с ужином.
– Я слышала, ты дочь Флемет, ведьма из дебрей Коркарии.
– А я слышала, что ты мыла ноги зимой и простудила мозги, со мы ведь все знаем, что это неправда. Но иногда слухи не врут, и в этом они правы.
– Знаешь историю о...
– Конечно. Думаешь, мать отпустила бы меня, прежде чем рассказала всё о своей молодости?
– Моя мать тоже много рассказывала. Это она привила мне любовь к старинным сказкам и легендам.
– П-ф-ф. От сказок моей матери у меня кровь в жилах стыла и кошмары снились. Какой девочке захочется слушать о том, как её мать приводит к себе на ложе мужчин-дикарей, использует пока выдерживают, и убивает? Тем более, девочке не захочется слушать, что и она будет так же поступать, когда вырастет.
– Я... э-э... ясно.
– Нет, не ясно. Ничего тебе не ясно.