Марта Джонс – цитаты персонажа

— Мы сильно опоздали, — тихо сказал Доктор таким мрачным тоном, какого Марта никогда раньше не слышала. — Они сделали это. Они сбросили бомбу.
Не оборачиваясь, он протянул руку и нащупал руку Марты. Если таков финал, то пусть уж он будет таким.
Они вдвоем. Вместе.
— Было весело, — прошептал он, глядя на неё.
Он почувствовал, как её пальцы дрогнули в его руке.
— Даже лучше, — сказала Марта без тени печали. — Смит и Джонс.
— Смит и Джонс.
Больше ничего не нужно было говорить.
Они ждали. Молча.
И ждали.
И подождали еще немного, просто для ровного счета.
— Возможно, она всё ещё падает, — предположила Марта.
— Возможно.
Поэтому они подождали ещё чуть-чуть. Пока конец кабеля — тот, которому вообще-то следовало быть прикрепленным к маленькой коробочке с огромной ручкой на крышке — взметнулся в воздухе, как язык змеи, — и исчез в скважине вслед за бомбой.
— Знаешь, — медленно сказал Доктор, будто пытаясь не выглядеть слишком самонадеянным, — я всегда говорил, что лучшие фейерверки делают китайцы, — он взглянул на Марту. — А этот какой-то фиговый, скажи?
И прежде чем она успела что-либо ответить, он крепко схватил её в объятия и поднял, покружив в воздухе полных три оборота, после чего резко поставил обратно на землю, продолжая смеяться.

— Что если мы не сумеем остановить его? — прошептала она Доктору, надеясь, что Тай ее не услышит.
— О, мы остановим его, — в его голосе звучала спокойная уверенность. Он всегда говорил со спокойной уверенностью. Ну, иногда с беспокойной уверенностью. Но всегда с уверенностью.

Если бы кто-то сказал Марте Джонс, всего несколько недель назад, что она сама добровольно пойдет к атомной бомбе, она со смехом сказала бы, что у них не все дома. И всё же вот она здесь, на болотистой чужой планете, в нескольких световых годах от Земли, делает именно это.
Остаток ее жизни предстал в истинном свете.
Она может просто закончиться.

— Хотя обычно он прав.
— Обычно, — согласилась Марта. — Но не всегда. Его иногда действительно тянет покомандовать — заставить людей делать противоположное, ну знаете, просто, чтобы показать, что они получили немного независимости.

— И что теперь? — спросила Марта сама себя, присев спиной к стене и обняв колени руками. — Чаю бы, что ли, предложили.
Она вдруг осознала, что ведет себя как Доктор.
И, как ни глупо, это сделало ее сильнее. Если Доктор умеет переживать тяжелейшие времена с шутками-прибаутками и улыбкой, то почему она не может? Может, это одно из неписанных правил путешествий во времени и пространстве: воспринимать всё с насмешкой или совсем съехать с катушек.

— Студентка мединститута, помнишь? Высшее образование.
Бровь Доктора вопросительно приподнялась.
— Водительские права, — добавила Марта.
Вторая бровь последовала за первой.
— Марта, Марта, Марта, — отечески начал Доктор, отчего она немедленно захотела влепить ему пощечину. — В управлении ТАРДИС ум — не главное. Дело не только в том, чтобы нажать на эту кнопку, а потом потянуть за тот рычаг. Всё гораздо сложнее, — он потянулся к консоли и провёл рукой по изогнутой керамической грани пульта управления. — Дело в интуиции и воображении, дело в ощущении своего движения сквозь Вихрь Времени.
— В том, чтобы пнуть её как следует, когда она не работает, вот в чём дело.

— Итак, — начала Марта, сложив руки на груди.
Она оперлась на поручни, окружавшие центральную консоль машины времени.
— Полет в ТАРДИС. В чём вообще его суть?
Откуда-то из-под её ног, приглушенный решеткой, на которой она стояла, и странного вида инструментом во рту, раздался голос Доктора:
— Мпфффф… мммм… мпфффф.
Марта с понимающим видом кивнула.
— Всё это хорошо и замечательно, — сказала она, — но ведь это не ответ на мой вопрос?

Возможная смерть предпочтительнее точной смерти.

― И ты сдался?
Гриффин выразил неодобрение.
― Я солдат. Я знаю об убийствах и не стыжусь подтвердить это, ― сказал он.― У людей в поисковой группе был особый взгляд. Иногда ты сражаешься, иногда знаешь, когда сложить руки за голову.

Порой цель назначения и вполовину не столь интересна, как сама идея достичь её.

Марта тоже должна была сильно плакать: всё-таки это именно ей было больно. Но её отвезли в больницу, и это стало для неё приключением: всё это было слишком интересно, чтобы плакать.
― Не о чем беспокоиться, ― сказал врач, ― это чистый перелом, смотрите. ― Ион показал рентген семье Джонсов.
Марта спросила, действительно ли это её рука: она выглядела странно и призрачно.
― Так она выглядит внутри, ― объяснил ей врач и улыбнулся.
Внутри. Это как будто тайный мир, который был скрыт для неё до этого самого момента.
Врач сказал ей, что руку придётся на время поместить в гипс, «чтобы дать костям время срастись».
― Вы имеете в виду, ― спросила Марта, затаив дыхание, ― что моя рука починит саму себя?
Врач кивнул.
― Ты будешь в полном порядке, ― сказал он ей. ― Ты очень храбрая девочка.
Марта хотела сказать, что это вовсе не храбрость, а любопытство, но врач так хорошо к ней относился, что она не хотела показаться грубой.
― Я стану врачом, когда вырасту, ― сказала родителям Марта тем вечером за ужином.

Я никогда не обращаю внимания на предупреждения, Марта. Обращать внимание― это для кошек. Я больше похож на золотистого ретривера, только и натыкаюсь на счастливых и взволнованных! Никогда ещё не попадал в неприятности… ни разу за 903 года… ну, не то чтобы «ни разу»… ну… вроде этого происходит постоянно на самом деле, но ты поняла меня!