— Как волшебник, должен предупредить вас, что слова обладают силой.
— Как политик, должен заверить вас, что я в курсе.
— А здесь ещё кто-нибудь работает?
— Ну... я работаю, а ещё Тез Кошмарный, Сказз... и Чокнутый Дронго, кажется...
Чудакулли мигнул.
— Кто-кто? — спросил он, а потом из глубин памяти на поверхность всплыл ужасный ответ. Только существа определённого вида могли носить такие имена. — Это что, студенты?
Суть, господин Думминг, в том, что ты вообразил, будто всякий закинутый в прошлое человек сразу становится жертвой родственноубийственных настроений. Так вот, если лично я встречу своего деда, то приглашу его выпить, а потом предостерегу, что змея, как бы ты на нее ни орал, всё равно укусит, за каковую информацию он, весьма вероятно, будет мне очень благодарен. Впоследствии.
Следующим служащим, просыпавшимся после Чудакулли и библиотекаря, был казначей, однако вовсе не потому, что казначей любил вставать рано, а потому, что к десяти часам весьма ограниченный запас терпения аркканцлера иссякал, Наверн Чудакулли вставал на нижней площадке лестницы и начинал орать:
— Казначей!!!
…Пока казначей не появлялся.