Олег Даль – цитаты

Мы там дневали и ночевали в театре. И это были счастливые и дни и в уставе было сказано, что мы отказываемся от званий и не имеем права их иметь. Но жизнь — жестокая штука. Появились семьи, надо было зарабатывать деньги, потом появились автомобили, квартиры, стенки и прочая ерунда, которая погубила творческое начало. Появились звания и искусство закончилось на этом.

Люди, стремящиеся к самоутверждению и не обладающие безупречной добросовестностью, приходят к эффектным результатам и в результате приносят вред.

Хочу ощутить незнакомый мне душевный подъём, победив самого себя.

И ломать меня ломали,
И терзать меня терзали,
Гнули, гнули до земли,
А я выпрямился...

Я не клялся, не божился,
Я легко на свете жил.
Хоть в четыре стенки бился,
Волком на луну не выл…

Можно плюнуть с горки в реку,
Поднатужиться, напрячься
И подпрыгнуть на вершок.
Можно душу человеку
Измолоть на порошок...

Прошлое живет своей тихой и отдельной жизнью. Оно похоже на дикий куст орешника на склоне глубокого оврага, по дну которого течет холодный прозрачный ручей.

Человек себе не принадлежит. Человек — принадлежность общая.

Что мы должны видеть, воспринимать, ощущать через фильм? Прежде всего — через несовместимость естественности и неестественности фильм должен родить некий образ. Символ. Тогда это искусство. Режиссер должен держать мое сердце, но чистыми руками. Он должен вливать в меня свое ощущение горечи и радости, и я не буду ему сопротивляться, потому что доверяю ему и даже потому что я этого хочу. В фильме все должно быть достоверным, но это будет прекрасным, если достоверность станет символом.

Война и мир. Для нас эти два понятия спаяны кровью, и кровью собственной. И здесь для нас исключается всякая неправда или спекуляция. Истина — превыше всего. Это наша кровавая память. Память, не дающая нам покоя во веки веков! Война и мир — феноменальное, зримое проявление диалектического закона борьбы противоположностей. Война! Любовь рядом со смертью, радость рядом с горем.

Ужас. Вот, на мой взгляд, движитель всей жизни этого города. Ему подчинено всё и вся. Рождение, существование, любовь, ненависть и смерть. Он проникает в жизнь людей незаметно для них и перерождает их.

Жизнь — это где-то там. Жизнь — это мчащийся экспресс. Экспресс — «летающая тарелка», но опознанная, населенная незнакомыми и недосягаемыми (а поэтому непонятными) гуманоидами! <...> Нельзя остановить жизнь — погибнешь.

Человек сложен. Иногда это звучит гордо, но чаще это звучит сложно.

Заставь себя никогда не вспоминать о потерянном.

В грязи не вываляешься — чистым не станешь. Может быть, в этом и есть смысл, но не для меня. Не надо мне грязь искать на стороне, ее предостаточно во мне самом. На это мне самому стоит потратить все мои силы, то есть я имею в виду искоренение собственной гнуси. Все мои отвратительные поступки — абсолютное безволие. Вот камень, который мне надо скинуть в пропасть моей будущей жизни.