Пусть песнь твоя звучит, как тихое журчанье
Ручья, звенящего серебряной струей;
Пусть в ней ключом кипят надежды и желанья,
И сила слышится, и смех звучит живой;
Пусть мы забудемся под молодые звуки
И в мир фантазии умчимся за тобой, -
Пусть насладимся мы без дум и размышленья
И снова проживем мечтами юных лет, -
И мы благлсловим тогда твои творенья,
И скажем мы тебе с восторгом: «Ты — поэт!»..»
Где ты? Ты слышишь ли это рыданье,
Знаешь ли муку бессонных ночей?..
Где ты? Откликнись на стон ожиданья,
Черные думы улыбкой развей...
В тот тихий час, когда неслышными шагами
Немая ночь взойдет на трон свой голубой
И ризу звездную расстелет над горами, -
Незримо я беседую с тобой.
Душой расстроганной речам твоим внимая,
Я у тебя учусь и верить и любить,
И чудный гимн любви — один из гимнов рая -
В слова стараюсь перелить.
Но жалок робкий звук земного вдохновенья:
Бессилен голос мой, и песнь моя тиха,
И горько плачу я — и диссонанс мученья
Врывается в гармонию стиха.
Но между строк его болезненных творений
Прочли ли вы о том, что тягостней тюрьмы
И тягостней его позора и лишений
Был для него ваш мир торгашества и тьмы?
Памяти Ф. М. Достоевского
На грозный бой со злом мечтал я встать сурово
Огнем и правдою карающих речей, -
И в храме истины — в священном храме слова
Я слышу оргию крикливых торгашей.
Пока свежо и гибко тело
И, как гранит, тверда рука,
Не страшно никакое дело
Для силача и смельчака.
Я не зову тебя, сестра моей души,
Источник светлых чувств и чистых наслаждений,
Подруга верная в мучительной тиши
Ночной бессонницы и тягостных сомнений...
Я не зову тебя, поэзия... Не мне
Твой светлый жертвенник порочными руками
Венчать, как в старину, душистыми цветами
И светлый гимн слагать в душевной глубине.