Если ты мужчина, ты в ответе за тех, кого приручил, окольцевал и зачал.

Большие собаки, как и большие мужчины, до последнего вздоха прячут свою неизбывную нежность за высокомерием снисхождения. Особенно в присутствии посторонних.

Счастье взаимной любви не сказка. Просто редкость. И, наверное, не одну сотню лет, а то и тысячелетий тасует Бог наши души, чтобы в конце концов выпала та самая комбинация, которая встречается с вероятностью...

Она плакала совершенно по-детски. Никакой бабьей истерики, никаких надрывных всхлипов. Просто крупные капли — как грибной дождь. И сияющие глаза. Никакой укоризны. Искренняя обида ребёнка, не понимающего и не принимающего внезапно открывшиеся ему неспрведливости мира.

Цинизм – это броня. Это щит. Если постоянно ходить под ледяным дождем – заболеешь и умрёшь, или закалишься

Нельзя из одних отношений сразу кидаться в другие. Надо взять тайм-аут, подумать о жизни, побыть без никого в блаженном одиночестве.

...сколько же в людях дерьма, которым они готовы совершенно бескорыстно делиться с ближним...

Нормальный мужчина не ждёт милостей, а ищет способы. И при наличии достойной цели – находит.

... Когда ты постоянно кому-то улыбаешься в ответ, очень сложно поддержать в себе должную концентрацию ярости...

Я сегодня подавленно-саркастичен, как Гамлет, и уныло-тосклив, как Блок.

Ничего не насторожило юную идиотку. Ни бесплатный сыр, ни комфорт мышеловки!

Жить в нелюбви страшнее смерти.

Чудесное слово «папа». Гораздо лучше жёсткого, колючего – «отец». «Папа» – это домашнее. Как любимая пижама. Как покой. Как чашка горячего чаю с лимоном после ледяного косого ливня. «Папа!» – и тебя уже ничего не тревожит. «Папа!» – и тебе уже ничего не надо решать – всё решат за тебя. Каждой девочке нужен папа. Папа. А не слово.

Она была жизнерадостна, как Винни-Пух, слопавший чужой мёд, печальна, как Ослик Иа, потерявший хвост, и бестолкова, как Пятачок, уничтоживший воздушный шарик.

Я люблю любить живое.