И бесстрашия всем подавая пример,
Под суровый хорал реактивного гула,
На закорках своих быстрокрылых химер,
Краснозвездные наши летели назгулы.
Гендальф-югенд не спасся
От оркских мечей,
Хоть просили пощады враги, подыхая,
Не считая потерь, не смыкая очей,
Шли стальные когорты бойцов
Урук-хая.
По равнинам Рохана,
сквозь Мории ад,
Был последний эльфиский
эсминец потоплен,
На реке Андуин. Мрачный Осгилиат,
Занимали морпехи
дивизии «Гоблин».
Разве можно подобное
взять и забыть?
Олефанта сраженного трубчатый хобот
Или то, как на площади Минас Тирит
Нам плясал под гармошку обоссанный хоббит?
Из порубленных энтов сложили костёр,
Были двери и окна распахнуты настежь,
И молился и каялся гном-мародеры,
А эльфийки стонали: — «О, дас ист фантастишь!»
Так войны был закончен кровавый этап,
Победили и дело осталось за малым:
Колдунов и преступный эльфийский генштаб,
Беспристрастным мордорским судить трибуналом.
И довольно гуманный наш был приговор:
В Колыму. Только Гендальфа и Арагорна,
Осудил на вышак справедливый Мордор,
В основном за участие в ***ском порно.
И настала пора для сомнений и смут,
Оклемались, окрепли позорные волки,
Вот тогда накропал беспринципный талмуд,
Сильмарил-сионист по фамилии Толкиен.
Исторической правды не стало с тех пор,
Мы теряли хребты, плоскогорья и шельфы,
И дожились, что непобедимый Мордор,
Захватили роханцы, евреи и эльфы.
Все закончено.
Не пожелаешь врагу,
Мы смирились, обжили глухие задворки,
Во дворе на подтаявшем, ссаном снегу,
Хоббит прописью пишет: — «Вы больше не Орки!»
Мы ж читали взахлеб Властелина Колец,
Заучили неправду от корки до корки,
Не случайно, что в Мордоре нашем ***ец
Потому что мы больше не Орки!