По барельефам старинных зданий
читаешь фасады, как книгу живого участия
в событиях камня, и видишь, какими мы станем
после наложенного алебастра.
В здешней природе пахнущих глянцевой упаковой
пресловутых вещей — всякий выпад изящный — уже анимация.
По барельефам читаешь, как это далёко-далёко
от того, за что принято в бурю держаться.
Незаинтересованным свидетелям всегда жалко, если в событиях нет достаточного драматизма.
Мы не люди
Мы их тени
Все разбитые
Как книги открытые
Нас жадно читают
А потом забывают
Gribova
Я пришел к черте, за которой
прекращается ностальгия,
за которой слезы становятся
белоснежными, как алебастр.
Я признаю: рисованная анимация умирает. Мастера рисованной анимации скоро станут не нужны, как когда-то стали не нужны создатели фресок. Но я счастлив, что мне довелось провести в этом умирающем ремесле больше сорока лет.