Петр Георгиевич Щедровицкий

Вот мы, например, убеждены, что у любой деятельности есть автор («субъект»), что она всегда направлена на ту или другую вещь («объект»), что вначале — сознание, потом — деятельность. Кроме того, мы не сомневаемся в том, что деятельность — это процесс и что ее можно наблюдать со стороны или уж, во всяком случае, «изнутри» — глазами самого человека. Все так и есть, пока мы не принимаем в расчет продвижение человека к уже принятой цели. Но если предметом внимания мы сделаем движение деятельности, то тогда вдруг окажется, что все сказанное о ее строении теряет отчетливость. Теряет «резкость» автор; ориентированность деятельности на объект уступает место ориентации на другое лицо; процесс деятельности распадается на множество ветвящихся и вновь сливающихся «ручейков-переходов»; вместо того чтобы сознание предваряло и направляло деятельность, оно само оказывается чем-то вторичным, выводимым из деятельности. И все это в силу тенденций собственного движения, саморазвития деятельности.
Всегда есть элемент несоответствия между тем, к чему стремишься и чего достигаешь. Независимо от того, оказывается ли замысел выше воплощения или, наоборот, воплощение превосходит замысел, расхождение между стремлениями и эффектами осуществленных действия стимулирует активность человека, движение его деятельности. А в итоге рождается новая деятельность, и не только своя собственная, но, возможно, других людей.