— Объясни мне: как именно вы нашли это место?
— Мы искали ингалятор Скотта.
— И когда же он его потерял?
— Той ночью.
— Той ночью, когда вы искали здесь половину трупа?
— Да.
— Той ночью, когда ты сказал мне, что ты один и что Скотт дома?
— Да. Нет!... Вот черт!
— Так ты соврал мне?
— Все зависит от того, что считать ложью.
— Я считаю, что ложь — это сокрытие правды. А что по-твоему?
— ... Неправильное произношение слова класть.
— Пошел вон!
— С радостью!
— Пообещай, что никому не расскажешь о том, что сейчас произошло.
— Я пообещаю, что никому не расскажу о том, что сейчас произошло, если кто-нибудь объяснит мне, что, чёрт возьми, сейчас произошло!
— Скотт, ты знаешь, что такое гемикорпорэктомия?
— Я чувствую, что не хочу это знать.
Это же сплошной негатив, завернутый в шарф. Зачем тебе вообще шарф? На улице 18 градусов!
— Итак, сколько у тебя штрафов?
— Нисколько!
— Сколько у тебя их было бы, если бы твой отец не помог тебе избежать их?
— С-семнадцать...
— Я играю. На поле. С командой.
— Да, а ты, что, хочешь играть один дома?
— Уже играл, два раза.
— Большинство тут нормальные. Агрессивных держат под замком. Это Хиллари. У неё ОКР. Это Гэри. Думает, он Иисус. Дэн. Тоже Иисус. Это Мария...
— Мария Магдалена?
— Нет, она тоже думает, что она Иисус.
— Подержи это.
— Что это?
— Не знаю. Надеюсь, не самая важная деталь.
Часть меня хочет поинтересоваться, а другая говорит, что ответ будет более волнующим, чем я могу себе представить, поэтому я... я... я лучше пойду.
— Ты чего делаешь?
— Ну... Я ничего не делаю, Дэнни, это тебе снится. Это просто сон.
— Почему ты роешься в моих вещах?
— Да, но это все во сне, помнишь? Это сон. Тебе это снится.
— Почему мне снится, как ты роешься в моих вещах?
— Я не знаю, Дэнни, понятно? Это твой сон, сам и разбирайся!
— Жди здесь, ладно? Просто жди копов.
— Я? Подожди, почему?
— У меня только одна бита.
— Я думал, тебе нравятся девушки.
— Нравятся. А тебе?
— Что? О, да, да, конечно... Так тебе и парни нравятся?
— Конечно. А тебе?
Они назвали это импульсивным влечением к перемене мест, что означает — «мы без понятия, почему ты не помнишь, как два дня шаталась по лесу в голом виде».