... Первая красавица родного городка, как правило, не является таковой в столице. Ибо чем больше толпа, тем сложнее из неё выделиться.
– Так далеко от Таллинна, а вполне приличный город, – сказал я. – Не скучно?
– Ты что, – оживился Мишка. – Я тут недавно вернулся из Новой Зеландии, так вот это глушь, я тебе доложу. Вообще не сообразить, за каким краем света находишься: ясно только, что вверх ногами ко всему прочему человечеству. Ужас – одни бараны пасут других баранов. А у дверей, снаружи, так просто приделаны поручни, как на танковой башне: держаться, когда ураганы: чтоб, значит, на хрен не сдуло. В окружающий Мировой океан. А тут-то еще – что ты, цивилизация.
Пояснение к цитате:
Разговор ведется между Веллером и его приятелем по приезде в Сидней
Трагедии, представленной в провинции,
до центра затруднительно дойти.
Какие рвы и ямы на пути!
Когда еще добьешься до правительства!
Открывая в задымленный шалманчик двери,
С удивлением слышишь анданте Антонио Сальери,
И в мозгах оживает история о двух музыкантах,
Неоднозначная в известных мне вариантах...
Капуччино, эспрессо, болтовня о жизни,
Что-то там о работе, разборках, фильмах, дороговизне -
Все это вкупе с алкоголем развеяться помогает
Вдалеке от любых столиц... К шести наступает
Тьма за грязными окнами — зимнее время.
Хриплые выкрики, анекдоты, хохот, пьяное племя
Развлекается, как умеет, под сочиненье маэстро.
Жесткий мат совпадает с легкой кодой оркестра.
Мне кажется, в России, на самом деле, две реальности. Есть московская реальность и реальность маленьких городков, посёлков, деревень, далеких от Москвы. Вот сейчас для меня, как для москвича, реальность — это что-то, меняющееся с огромным ускорением. Помню, лет семь назад меня и других режиссеров пригласили на телеканал «Дождь» на часовую программу подискутировать, нужна ли в искусстве цензура. Там были Кирилл Серебренников, Лёша Попогребский, ещё кто-то. Я тогда сказал: «Ребята, почему такой формат странный — час? Давайте быстро скажем, что цензура не нужна, и разойдемся, это две минуты максимум». <...> Реальность провинции вообще другая, там ничего абсолютно не происходит, единственное — какая-то мнимая стабильность действительно появилась: такой уровень чуть выше бедности, при котором люди как-то начали спокойно жить. Она их невероятно радует. Их очень хорошо можно понять. Как Москве всегда было всё равно, что там в провинции, так и им абсолютно всё равно, что происходит в Москве, что там за «болотная» история. Они просто вообще не понимают, что происходит.
Пояснение к цитате:
Журнал Эсквайр (Esquire), интервью Софико Шеварднадзе.
Люди, которые приезжают из провинции, всегда пытаются взбить молоко в масло. Москвич живёт свободно и слишком спокойно. Поэтому у лимитчиков всё получается лучше, чем у москвичей.
Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом.
Разыщу большой кувшин, воды налью им...
Как там в Ливии, мой Постум, — или где там?
Неужели до сих пор еще воюем?
У Жени была четкая гражданская позиция, простая и легко объяснимая. Она всем сердцем любила свою страну, в общем и целом поддерживала действующую власть, уважала, даже восхищалась нынешним лидером, но считала неприемлемыми любые попытки местечковых политиков манипулирования населением. Не умели они играть по-честному, не доросли, заботились не о людях, а о прибыли. Бюджеты оперативно «пилились», мэров, региональных министров и глав департаментов одного за другим сажали, а жители многострадального города N все больше погружались в отчаяние.
Провинция — это не расстояние, это мировоззрение.
Пояснение к цитате:
«Цискаризмы» из Инстаграма Цискаридзе.
Я обожаю Россию, очень люблю людей,
Независимо, провинциалов или москвичей,
Ну во-первых бывают разные провинциалы,
А во-вторых мне кажется, что она слегка устала...
Не только на своей опушке
Известен был Медведь-тяжеловес, –
Гремела слава на весь лес,
Что он дубы ломает, как игрушки.
Короче говоря, прославился Медведь.
Чего бы, кажется, ему ещё хотеть?
Но Миша о другом хлопочет:
Он на опушке жить не хочет.
«Я должен в центре жить!
Я слишком знаменит!
Я не какая-то бездарная лягушка!
Провинциальный быт
Меня томит!
Опушка не по мне! Я перерос опушку!»
Причину уважительной нашли,
Медведя в центр перевели.
Где будет жить Медведь – мне, право, всё равно.
Но плохо, что у нас уж так заведено:
Смоленский житель или псковский
Чуть знаменитым стал – в столицу поскорей.
И даже курский соловей
Давным-давно не курский, а московский.