Не существует безвыходных ситуаций, лишних людей, случайных встреч и потерянного времени.
Опять кому-то некуда идти, подумал он. Это следовало предвидеть. Всегда одно и то же. Ночью не знают, куда деваться, а утром исчезают прежде, чем успеешь проснуться. По утрам они почему-то знают, куда идти.
Вокруг искусственные лица,
Всё подделка,
И даже если хочешь утопиться -
Всюду мелко...
Между мной и всем остальным миром — огромная пропасть. Такая широкая, что моим чувствам её не пересечь. Крики глохнут, и той стороны достигают лишь стоны и мычание.
Эй, знаешь, в твоем возрасте я как-то влюбился буквально в старуху, в шестиклассницу. Мне было не по себе, я переживал, а потом понял, что ничего не поделаешь. Так вот. Когда ничего сделать нельзя, надо просто верить, что все наладится, и, к примеру, написать песню. Ведь волноваться и одновременно писать песню нельзя.
Вроде слиты в одно и, однако, не схожи —
«Никогда» и «когда-нибудь» слишком похожи...
Когда лишаешься всего, любая мелочь, напоминающая нам о счастливом прошлом, может оказаться чрезвычайно ценной и необходимой.
А ещё...
Я хочу со щемящей надеждой посмотреть на небо. Я хочу написать тебе длинное прощальное письмо, оскорбительное, небесное, грязное, самое нежное в мире. Я хочу назвать тебя ангелом, тварью, пожелать тебе счастья и благословить, и еще сказать, что где бы ты ни была, куда бы ни укрылась — моя кровь мириадом непрощающих, никогда не простящих частиц будет виться вокруг тебя. Я хочу забыть, отдохнуть, сесть в поезд, уехать в Россию, пить пиво и есть раков теплым вечером на качающемся поплавке над Невой. Я хочу преодолеть отвратительное чувство оцепенения: у людей нет лиц, у слов нет звука, ни в чем нет смысла. Я хочу разбить его, все равно как. Я хочу просто перевести дыхание, глотнуть воздуху. Но никакого воздуха нет.