Природе все равно – кто ты, как жил, чего ты стоишь. Эволюция требует обновления. Пришла пора – освобождай поляну.
Рассказ "Такие люди"
Много лет тому назад, в 1887 году, Макс Мюллер [...] заметил, что наши предки две тысячи лет назад были почти дальтониками, как почти все животные сегодня. Ксенофонт знал только три цвета радуги — пурпурный, красный и желтый, даже Аристотель говорит только о трехцветной радуге, а Демокрит знал не более, чем четыре цвета — черный, белый, красный и желтый. Гомер, по-видимому, представлял, что море имеет тот же цвет, что и вино. [...] Нет сомнения в том, что через тысячу лет человек будет видеть ослепительную Вселенную с дюжиной цветов, которые не существуют для нас.
Все достижения революции заключаются в разрушении прошлого, а не в строительстве будущего. Если люди хорошо представляют себе, что они хотят построить, им революции не нужны: эволюционный процесс приведет к тем же результатам, но без страданий и боли.
— Так что же делает нас людьми?
— Мы уникальные обезьяны. У нас есть язык. У других животных тоже есть коммуникативные системы, но куда более несовершенные. У них нет нашей способности говорить о вещах, которых нет в реальности. Это уникальные черты нашего развитого обезьяньего мозга, который, судя по имеющимся доказательствам, прошел лишь через небольшое количество мутаций.
Рассказ "Невезучая Фима"
Таковы законы выживания. Или ты справляешься со всеми трудностями, или тебя сьедает хищник. Если бы эволюция защищала слабых, мы бы давно вымерли.
Жизнь должна или создавать формы, или развиваться в определенных формах.
Так легко делать вид, что человек — победитель эволюционной гонки, что благодаря каким-то неведомым, но бесспорным преимуществам он смог покорить Землю. Но на самом деле любой наш успех зависит от равновесия между человечеством и растениями, животными, грибами, простейшими и бактериями, одновременно и вместе с которыми мы эволюционируем. Если на то пошло, человек — чемпион коэволюции и больше, чем какой бы то ни было другой вид, зависит от всемирной паутины жизни.
Мы создали мир, который сами уже не понимаем. Здесь интуиция больше не является надежным компасом. Мир, насыщенный сложностями, нестабилен. Мы пытаемся сориентироваться в нем с помощью мозга, который был сформирован для решения других задач — для задач каменного века. У эволюции не было возможности приспособить наш мозг к резкому скачку в цивилизационном развитии. В то время как внешний мир за последние десять тысяч лет радикально изменился, наше «программное обеспечение», как и «жесткий диск», остались такими же, как во времена, когда вокруг резвились мамонты.
В науке существуют реальные знания и знания, создающие духовный комфорт; они не обязательно совпадают. В науках о человеке различение двух этих видов почти невозможно. Мы ничего не знаем так скверно, как самих себя, — не потому ли, что, пытаясь узнать, и узнать достоверно, что именно сформировало человека, мы заранее исключаем возможность сочетания глубочайшей необходимости с нелепейшими случайностями?
И впитавши всю боль, я себя короную
В терновый венец эволюции.
Большое всегда берет начало в малом. Так происходит со всем – живым и неодушевленным. Иногда это ведет к процветанию и прогрессу, в иных обстоятельствах может стать началом конца.
Из рассказа "Холодная ночь"
- 1
- 2