Сумасшедшему каждый день праздник.
Покуда общественная казна растворяется в праздниках братства, в облаках гудит колокол зловещего огня.
Что до меня — я ненавижу толпу с ее бессмысленной сутолокой, ненавижу зрелища и в храме, и на площади, все эти праздненства, эти лживые игры, ради которых несчастный народ готов так легко забыть все беды. Я ненавижу эти знаки рабской почтительности, которые обманутый люд расточает всякому, кто его дурачит и притесняет.
Осенью, когда кончалась уборка урожая, был в имении большой праздник, и все мужики, приодевшись, приходили и ждали выхода хозяина; когда же Павел Иванович уж больше почти не выходил, а старшего его сына Саши не было дома, то выходил ко всем отец; староста ставил его на опрокинутую бочку, и он раздавал крестьянам деньги, которые ему передавал староста. Потом выносили вино, всем наливались кружки, и моему отцу староста подавал тоже хорошую стопку водки. Он поднимал эту стопку, что-то им говорил всем, что тогда полагалось, и все пили, и он — с ними. Вообще же в жизни мой отец кроме «французского» красного вина никогда ничего не пил, да и то один-два стакана; чтобы он выпил хоть рюмку водки — этого не бывало.
Троица. Воскресение, 29 мая 1977
Один из любимейших праздников. Чудные службы вчера и сегодня. «Царю Небесный…», «Видехом свет истинный…» Та непередаваемая «гениальность» службы, в которой все раскрывается, все явлено, все то, что богословие, раскладывая по гладким категориям, в сущности, уничтожает.
Масса исповедников. Изумительный, солнечный, прохладный день. Бог, мир, «жизнь преизбыточествующая». Что еще людям нужно? Чего еще можно жаждать? «Видехом свет истинный…» И довлеет нам.
Каждый новый день заслуживает праздника!
Пирует Петр после победы под Полтавой
Зачем праздновать день рождения раз в году, если можно праздновать день смерти чуть ли не каждый день?!
Это праздник для лицемеров — здесь безбожники притворяются благочестивыми, а скряги притворяются щедрыми.
Летом рождественские огоньки — это просто тусовочные огоньки.