И да, и нет — это единственный ответ, когда дело касается нас самих; мы верим и мы не верим, мы любим и не любим, мы есть и нас нет, — это происходит оттого, что мы на пути к цели, которую всю целиком мы видим и не видим.
Ход времени воспринимается нашим сознанием странно и противоречиво. Если время состоит из однообразных будней или лишено событий, логично предположить, что оно тянется бесконечно долго. Так, да не так. Именно серые, лишённые событий дни пролетают совершенно незаметно. Другое дело, когда время пестрит происшествиями, когда оно искарежено трагедиями и пересыпано радостями — потом кажется, что все это длилось бесконечно долго.
Вся наша жизнь
Полна противоречий,
Их непременно каждый
Разрешает сам.
Один на дне морском
Ждёт с чудом встречи,
Другой спешит в объятья
Солнца к небесам.
Герои лучших французских драматических произведений, то есть тех, которые пользуются наибольшим успехом именно за необыкновенную реальность изображаемых в них житейских пакостей, всегда улучат под конец несколько свободных минут, чтоб подправить эти пакости громкими фразами, в которых объявляется святость и сладости добродетели. Адель может, в продолжение четырех актов, всячески осквернять супружеское ложе, но в пятом она непременно во всеуслышание заявит, что семейный очаг есть единственное убежище, в котором французскую женщину ожидает счастие. Спросите себя: что было бы с Аделью, если б авторам вздумалось продолжить свою пьесу еще на пять таких же актов, и вы можете безошибочно ответить на этот вопрос, что в продолжение следующих четырех актов Адель опять будет осквернять супружеское ложе, а в пятом опять обратится к публике с тем же заявлением. Да и нет надобности делать предположения, а следует только из Thйвtre Franзais отправиться в Gymnase, оттуда в Vaudeville или в Variйtйs, чтоб убедиться, что Адель везде одинаково оскверняет супружеское ложе и везде же под конец объявляет, что это-то ложе и есть единственный алтарь, в котором может священнодействовать честная француженка. Это до такой степени въелось в нравы, что никто даже не замечает, что тут кроется самое дурацкое противоречие, что правда жизни является рядом с правдою лицемерия и обе идут рука об руку, до того перепутываясь между собой, что становится затруднительным сказать, которая из этих двух правд имеет более прав на признание.
Будьте осторожны: противоречить — это плохой способ остаться друзьями.
Звонок 3. Петля
Каждому органу соответствует какое-то чувство и каждому чувству соответствует какой-то орган. А вот этому чувству не соответствует никакой орган. Мало того, от того, что это чувство у нас есть, а оно есть, само это чувство может привести к гибели всех органов, т. е. всего организма, как совокупности органов. Я говорю про чувство противоречия.
Когда какие-то вещи противоречат друг другу, вам следует взглянуть на это с обратной стороны. И тогда смысл того, что казалось совсем бессмысленным, становится очевиден, и это может привести к совершенно иным ответам. Справедливость может стать злом. Реальность — иллюзией. Смысл может быть найден даже в самых бессмысленных вещах.
— Но это очень важно!
— Ваше Величество хочет, конечно, сказать «неважно»...
— Ну да, именно это я и хотела сказать.
Слово «противоречие» родилось в тот момент, когда самое мощное копье и самый прочный щит сошлись в схватке и оба сломались.
... он поднял правую руку — и среди смятения родилась третья тема, не похожая на другие. Ибо сначала казалась она тихой и нежной, чистой капелью ласковых звуков в прозрачной мелодии; но ее нельзя было заглушить, и она вбирала в себя силу и глубину. И, наконец, стало казаться, что две музыки звучат одновременно пред троном Илуватара, и были они совершенно различны. Одна была широка, глубока и прекрасна, но медленна и исполнена неизмеримой скорби, из которой и исходила главная ее красота. Другая достигла теперь единства в себе самой; но была она громкой, блестящей, пустой и бесконечно повторяющейся; но гармонии в ней все же было мало — скорее звенящий унисон множества труб, резкий и неприятный — и составленный всего из нескольких нот.
А ещё...
Не противоречат обычно тем, кого больше всего любят, и тем, кого меньше всего уважают.