Зрелость — не повод для самодовольства.
Мистер Беннет — прекрасный человек. Но он обеспечил себе пожизненную деградацию, выбрав супругу, не способную побудить его к дальнейшему развитию, поскольку рядом с ней он и так всегда чувствовал собственное превосходство. Жизнь с такой женщиной, как миссис Беннет, превратила его в самолюбивого, нравственно ленивого человека.
Для Остин зрелость — это способность заставить себя помнить.
Взрослеть по Джейн Остин — значит совершать ошибки.
Зрелость: возраст, когда мы всё ещё молоды, но с гораздо большим трудом.
Если ананас сорвать раньше времени, он отравит. А вот созревший — подарит блаженство.
Молодым людям удивление по поводу того, сколько они уже перечувствовали, просто более присуще, чем старшим, для которых непостоянство страстей и состояний жизни так же привычны, как перемены погоды.
Возникает вопрос: так ли уж все неправильно в мире, что его нужно то и дело переворачивать? Но на это мир сам дал два ответа. Ведь с тех пор, как он существует, большинство людей были в юности за то, чтобы перевернуть. Они находили смешным, что старшие привязаны к существующему. Однако, придя в возраст свершений, они больше уже не вспоминали об этом, да и вспоминать не желали.
Молодость стареет, незрелость созревает. Невежество можно обучить, пьянство отрезвить. Но глупость остается навсегда.
В дни юности мечтал я о Непале,
О славе папы иль царя царей,
Сарданапале, Гелиогабале...
Меж золота и дорогих камней,
Под музыку, в пьянящем аромате,
Мне снился рай ласкающих объятий.
Прошли года и стих мой буйный пыл,
Узнал я жизнь, узнал ее законы,
Умею чтить границы и препоны,
Но прежних грез своих не разлюбил!
В нем жило два Бодлера, как до него — два Шеллинга, а после — два Достоевских или два Толстых. Бунтари, первопроходцы, устрашившиеся бунта, гуманисты, ставшие реакционерами, гении, переосмыслившие заблуждения юности и из одержимых строителей баррикад вдруг ставшие духовидцами, рьяно воззвавшими: «Остерегайтесь бесов!»
Кто бы мог подумать, что из бесшабашного юнца получится гениальный трудяга, который непосильным подвижничеством подорвет свое здоровье и чье полное собрание сочинений, будь оно издано, составит сотни томов?
Сказано о Готье.
Постижение внутренней трагичности бытия остается на похмелье после опьяняющей эйфории юности.