Если зрение и не самое необходимое из наших чувств, оно все же среди них то, которое доставляет нам наибольшее наслаждение; а из органов нашего тела, одновременно доставляющих наибольшее наслаждение и наиболее полезных для человеческого рода, следует назвать, думается мне, те, которые служат деторождению.
Глаз, называемый окном души, это — главный путь, которым общее чувство может в наибольшем богатстве и великолепии рассматривать бесконечные творения природы, а ухо является вторым, и оно облагораживается рассказами о тех вещах, которые видел глаз. Если вы, историографы, или поэты, или иные математики, не видели глазами вещей, то плохо сможете сообщить о них в письменах.
Перевод С. Маршака
— I.
— Ты слепая.
— Заткнись!
— Ты меня-то хоть видишь?
— Да! И ты выглядишь как придурок!
Мне кажется, это даровано свыше,
Что всё, всё вокруг рассмотреть я бы мог.
Как ясно я вижу! Как ясно я вижу!
Ясновиденье дал мне Бог.
Спросят: «Когда вы смотрите на восход солнца, не кажется ли вам, что круглый огненный диск его чем-то напоминает гинею?» О нет, нет! Не гинею я вижу, но неисчислимый сонм ангелов небесных, гласящих: «Свят Господь Бог наш всемогущий». Ибо не вещественному, не телесному моему взгляду я доверяю, как не окну доверяю, когда разглядываю происходящее за ним, ибо я смотрю сквозь него, а не его посредством.
Нас наделили глазами, но не зрением. Мы смотрим в пустоту, и в ней не разглядеть дороги.
Люди всегда видят лишь то, что хотят, особенно тогда когда у них нет доказательств.
Нельзя переходить к действиям имея лишь смутное предчувствие.
— Извини за то, что наговорил тебе, когда ты попытался убить Бандай. Тем, кто ничего не видел, был я... Ты же не слышишь меня.
— Он знает. Не терзай себя этим. Это нормально – быть обманутым обычным зрением.
— Надень уже ты очки! <...>
— А ты был прав на счет очков.
— Я тебе уже несколько лет говорил.
— Офигеть, все будто в HD!