В конце концов, разве писатель не в книгах остаëтся? Все остальное – туристическая суета. Ну, был, ну, пил, ну, волочился за какой-нибудь юбкой…
О музеях писателей
В конце концов, разве писатель не в книгах остаëтся? Все остальное – туристическая суета. Ну, был, ну, пил, ну, волочился за какой-нибудь юбкой…
О музеях писателей
В молодости ты сам так наполнен собственной силой жизни, желаний, так на себе сконцентрирован, что тебе и в голову не придет пропустить через собственное сердце чью-то чужеземную судьбу. С годами шире оглядываешься вокруг себя, больше слышишь, пристальней всматриваешься… Может, возрастная дальнозоркость виновата?
Детское восприятие мира – совершенно уникально. Тут любое удивлённое слово – будто Божья роса.
Каждый ребенок выстраивает свои редуты, отгораживаясь от нашего кошмарного мира.
Я и до сих пор уверена, что самая благодатная почва для свободного развития мысли и воображения – это молчаливое сосредоточение.
Таксисты – это настоящий кладезь самых разнообразных сведений!
Тут хорошо вовремя про Бунина ввернуть, Ивана Алексеевича, великого стилиста, который был собирателем и грамотным «пользователем» ненормативной, как жеманно сейчас выражаются, лексики. Однажды в Париже он на такси куда-то опаздывал и, сидя позади шофера, в ярости страшно матерился. Шофер, из русских офицеров, слушал-слушал, наконец оборачивается и говорит: «Ну, вот что, господин хороший! Я пять лет на флоте прослужил, но такого мне слышать еще не приходилось!» На что Бунин воскликнул: «А вы как полагали, милостивый государь! Я – почетный член Русской академии изящной словесности!»
Слово – энергетический сгусток.
Слово – энергетический сгусток. Бывают ситуации, когда обычных слов для вербального изъявления эмоций явно недостаточно. Тогда, чтобы вас не хватил удар, надо ругнуться, сбросить напряжение. В прозе это – сильная краска, я ею пользуюсь достаточно редко.
Не верьте писателю на слово – это сочиненное слово, как и положено по профессии.
Вот уж не стоит судить о характере автора по его произведениям.
Что касается жизнелюбия: большинство людей все же – жизнелюбы, если, конечно, они в своем уме, не находятся под ударом страшного объективного горя и не собираются в ближайшее время сводить с жизнью счеты.
Что касается жизнелюбия: большинство людей все же – жизнелюбы, если, конечно, они в своем уме, не находятся под ударом страшного объективного горя и не собираются в ближайшее время сводить с жизнью счеты. И всех нас питает любовь к близким, к каким-то мелким личным удовольствиям: тут и планы на будущее, и тьма желаний и устремлений… Да вы и сами знаете – жизнь штука увлекательная.
На мой взгляд, в литературе серьезно то, что отлично сделано с мастеровой точки зрения, что к тому же долго не отпускает читателя, заставляя мысленно возвращаться и возвращаться к уже прочитанной книге.
– У Вас религиозный муж, а собственные взаимоотношения с иудаизмом?
– Как с папой. Даже если с чем-то не согласна, лучше промолчать и сделать, как он требует. Все равно потом выясняется, что он был прав.