Пройдите мимо нас и простите нам наше счастье.

Я не был влюблен... я... был счастлив иначе.

Дура с сердцем и без ума такая же несчастная дура, как и дура с умом и без сердца.

Я хочу хоть с одним человеком обо всём говорить как с собой.

Совершенство нельзя ведь любить; на совершенство можно только смотреть как на совершенство, не так ли?

Ограниченному обыкновенному человеку нет, например, ничего легче, как вообразить себя человеком необыкновенным и оригинальным и усладиться тем без всяких колебаний.

А ведь главная, самая сильная боль, может, не в ранах.

...что ложью началось, то ложью и должно было кончиться; это закон природы.

Трус тот, кто боится и бежит; а кто боится и не бежит, тот ещё не трус.

Знаешь ли, что женщина способна замучить человека жестокостями и насмешками и ни разу угрызения совести не почувствует, потому что про себя каждый раз будет думать, смотря на тебя: «Вот теперь я его измучаю до смерти, да зато потом ему любовью моей наверстаю...»

Кто виноват, что они несчастны и не умеют жить, имея впереди по шестьдесят лет жизни?

В своей гордости она никогда не простит мне любви моей, — и мы оба погибнем.

Заметьте себе, милый князь, что нет ничего обиднее человеку нашего времени и племени, как сказать ему, что он не оригинален, слаб характером, без особых талантов и человек обыкновенный.

Он и не ожидал, что у него с такою болью будет биться сердце.

Красота спасет мир.

… и супругу свою до того уважал и до того иногда боялся ее, что даже любил.