М. Л. Рио — цитаты из книг автора

Она была универсальна, но, поскольку не имела своего типажа, боялась навсегда застрять в ролях второстепенных и незначительных.

Актеры по природе своей изменчивы: алхимические создания, состоящие из легко воспламеняющихся элементов: эмоций, эго и зависти. Подогрейте их, перемешайте, и порой получите золото, а порой – катастрофу.

– Ты был убедительным злодеем. Кто мог представить себе, что в тебе это есть?
Он пожал плечами.
– Разве не у каждого это запрятано глубоко внутри?
– Надеюсь, нет.

Озеро было совершенно спокойным, и я подумал, какие же они лгуны – вода и небо. Безмятежные, мирные, дескать, все опять хорошо, хотя на самом деле ничто никогда уже не будет прежним.

– Он считает, что именно из-за «Цезаря» все пошло не так. А я повторяю ему, что он не прав.
– Думаешь, все дело было в «Макбете»?
Она останавливает машину (загорается красный свет светофора) и бросает взгляд на меня.
– Нет, Оливер. Я думаю, мы облажались с самого начала.

Я вспоминаю его: пышный, зеленый, и дикий, и зачарованный, будто лес Оберона или остров Просперо. Есть кое-что еще, чего никогда не рассказывают о таких волшебных местах: они столь же опасны, как и прекрасны. Почему Деллехер должен быть иным?

Будучи студентом, я оставался слеп (хотя, будучи студентом, я этого хотел). Деллехер оказался не столько академическим учреждением, сколько культом – диковинной фанатичной религией, где любой поступок можно оправдать во имя муз. Ритуальное безумие, экстаз, человеческие жертвоприношения. Неужели мы были околдованы? Или нам промыли мозги? Возможно.

Люди всегда забывают о Филиппе, а позже жалеют об этом.

На мгновение мне стало любопытно, какие секреты хранят окружающие. Как мало мы интересуемся внутренним миром других людей.

Нас семеро, но ведь есть еще деревья, небо, озеро, луна и, конечно, Шекспир. Он жил с нами, как восьмой сосед по дому, старший, мудрый невидимый друг, который только что вышел из комнаты.

Ничто и никогда не выглядело в ней простым, но в тот момент она казалась именно такой. Простой, близкой и красивой. Немного взъерошенной и немного сломленной.

– Ты, мать твою, выглядишь потрясающе.
– Ага, я знаю.
Тот факт, что она знала это, был почему-то сексуальнее, чем притворное «нет».

Мы все были пьяны, а мы всегда пили слишком много, словно были обязаны это делать. Культ излишеств. Алкоголь и наркотики, секс и любовь, гордость, и зависть, и месть. Никакой меры.

Мне нужен язык, чтобы жить, он необходим мне, как пища и вода. Лексемы, морфемы, крупицы смысла – они насыщают меня знанием и пониманием того, что для всего в мире есть слова.

Подобно языческой богине, она требовала восхвалений и идолопоклонничества.

Ряды скамеек напоминали галерею в зале суда, сотни пар глаз жгли мой затылок. Позже это ощущение стало привычным, но тогда я впервые его почувствовал. Вот она, уникальная пытка для актера – иметь безраздельное, отчаянное внимание публики и повернуться к ней спиной от стыда.