Максим Горький — цитаты из книг автора

Сколько это разного народа на земле распоряжается... и всякими страхами друг дружку стращает, а все порядка нет в жизни... и чистоты нет...

Они, бумажки-то, все такие... все никуда не годятся.

И все, гляжу я, умнее люди становятся, все занятнее... и хоть живут — все хуже, а хотят — все лучше... упрямые!

Такое житье, что как поутру встал, так и за вытье...

Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха — не плоха: все — черненькие, все — прыгают... так-то.

Работа? Сделай так, чтоб работа была мне приятна — я, может быть, буду работать... да! Может быть! Когда труд — удовольствие, жизнь — хороша! Когда труд — обязанность, жизнь — рабство!

Разве доброту сердца с деньгами можно равнять? Доброта — она превыше всех благ.

— Усадил бабу в сенях, закутал...
— Экой ты добрый, брат! Хорошо это... это зачтется все тебе...
— Когда?
— На том свете, братик... там все, всякое деяние наше усчитывают...
— А ты бы вот здесь наградил меня за доброту...

Я говорю — талант, вот что нужно герою. А талант — это вера в себя, в свою силу...

Лидия любила, закрыв глаза, неутолимо, но безрадостно и нахмурясь. Сердитая складка разрезала ее высокий лоб, она уклонялась от поцелуев, крепко сжимая губы, отворачивая лицо в сторону.
<...>
- И это — всё? Для всех — одно: для поэтов, извозчиков, собак?
— Послушай,  — говорил Клим.  — Ты — декадентка. Это у тебя — болезненное…
— Но, Клим, не может же быть, чтоб это удовлетворяло тебя? Не может быть, чтоб ради этого погибали Ромео, Вертеры, Ортисы, Юлия и Манон!
— Я — не романтик,  — ворчал Самгин и повторял ей: — Это у тебя дегенеративное… Тогда она спрашивала:
— Я — жалкая, да? Мне чего-то не хватает? Скажи, чего у меня нет?
— Простоты,  — отвечал Самгин, не умея ответить иначе.
— Той, что у кошек?
Он не решился сказать ей: «Тем, что у кошек, ты обладаешь в избытке».

Некоторым людям всегда и во всём сопутствует удача — не потому что они талантливы и трудолюбивы, а скорее потому что, обладая огромным запасом энергии, они по пути к своим целям не умеют — даже не могут — задумываться над выбором средств и не знают иного закона, кроме своего желания.

— Что сделаю я для других людей?! — сильнее грома крикнул Данко. И вдруг он разорвал себе грудь и вырвал из неё своё сердце.

Всё это врезалось в память Фомы, возбуждая в нём недоумение пред людьми, которые умея твёрдо верить в милость Богу, были так жестки к человеку.