— ... я серьезно обдумывал пойти на войну. Мне двадцать один. Отцу было восемнадцать, когда он пошел воевать. Его отец купил ему чин лейтенанта в полку герцога Уилтшира в Эдинбурге...
— Зачем?
— Зачем? В смысле, зачем он пошел на войну? Думаю, его обвиняли в контрабанде и...
— Ха! это интересно. Оказывается, он нарушал закон в молодости.
— Все нарушают законы, Стивен...

Ты знаешь, я не мастер выставлять чувства напоказ в семейных делах, и, несомненно, мои комплименты и слова любви осыпают тебя не чаще, чем снежинки в знойный день, но все же умоляю, будь осторожна во всем, что касается здоровья и безопасности. Желательно не лазить по деревьям — небольшие тоже считаются, даже не пытайся носить клавесин под мышкой, не спорь с коровами, не падай с лошади и не перепрыгивай больше четырех ступенек за раз. Всё это совершенно ни к чему.
Вернусь к тебе в назначенный срок. До тех пор подписываюсь:
Твой вечно преданный и вечно отсутствующий муж.

Демельза задавалась вопросом, не навредит ли предстоящему замужеству Клоуэнс столь сильная ее привязанность к отцу. Вполне вероятно, что Стивен ревновал к этим отношениям и поэтому не преминул случаем облить грязью отца ее обожаемого папочки, желая тем самым задеть и самого Росса. Его это отнюдь не красит, но чувства влюбленного человека зачастую сликом сильны, чтобы бороться благородными средствами.

— Я ее брат. И хочется верить, твой друг. Я довольно хорошо ее знаю. Я просто хочу, чтобы ты понял — она этого не потерпит. Ни с кем. Ни до брака, ни после. Внешне она кажется простодушной, но внутри скрывается сильный характер.
Порыв ветра толкнул их обоих к воротам.
— Ты умеешь находить подход к женщинам, стивен. Да и к мужчинам тоже в некоторой степени. Но к женщинам — особенно. Я это вижу. Это талант. Вот бы мне такой. Но такие таланты не годятся для брака. Когда ты женат год или два, новизна пропадает, а вокруг столько красивых девушек вроде Бет Нэнфан и симпатичных молодых жен, как Лотти Кемпторн... — Стивен хотел его перебить, но Джереми продолжил: — Мне бы не хотелось видеть как Клоуэнс страдает... Или злится. А ведь так оно и будет.
— Ну спасибо, дядушка Джереми!

— Как я рада за Демельзу!
— Да уж. Она тоже рада.
— Росс, не переживай ты так. Для этого я и пришла. Вот бы у меня родились еще хотя бы двое детишек! Но этому не суждено было случиться. А тебе очень повезло!
— Вот и увидим под Рождество. Она-то, конечно, будет сама не своя от счастья... — Он помолчал и улыбнулся. — Большая радость, да?... Да, так оно и есть, не правда ли — пусть даже в виде крошечного комочка. Все женщины это чувствуют.
— Ты сам это почувствуешь.
— Уже сейчас я порой нахожув детях отнюдь не только радость!

— Это мой отец, вон там, переходит дорогу перед желтым экипажем.
— Высокий брюнет в споровождении женщины постарше и маленькой девочки? Кто они?
— Моя младая сестра и ее гувернантка. Изабелла-Роуз. И не так уж она мала! Ей десять лет.
— Она такая хорошенькая! По-моему, совершенно очаровательно.
— Ты бы не нашла ее столь очаровательной, если бы слышала как она поет. Голосит как мальчик-хорист, у которого ломается голос.