Стивен Каррингтон – цитаты персонажа

— Вот смех-то, целоваться в библиотеке! — воскликнула Изабелла-Роуз и подошла к двери. — Со мной это тоже случится, когда я вырасту?
— Ага, — согласился Стивен. — Если не раньше.
— Чтоб мне провалиться, — добавила Изабелла-Роуз и сразу вышла.

— Скажите, миссис Полдарк, а вы разве никогда не сбивались с пути? — спросил Стивен.
— Если и так, — ответила Демельза, — то всегда признавала ошибки.

— Но знаешь, Джереми, когда мы поженимся, Клоуэнс станет моей женой. Она станет Каррингтон, а не Полдарк. И с этих пор она должна жить своей жизнью. даже ее брату, как бы я его ни любил, не будет дозволено вмешиваться в наши дела.
Они посмотрели друг на друга.
— Пока Клоуэнс счастлива, можешь на это расчитывать.

... Когда все закончится, я вернусь в Нампару, где живет моя любовь.

— Черт побери! — опять воскликнула она. — Я ведь вам помешала.
— Белла, нельзя ругаться, — пожурила ее Клоуэнс.
— Ну ведь мистер Тренеглос был тут вчера и разговаривал с папой и без конца повторял «черт побери» или «чтоб мне провалиться», как только открывал рот. Если ему можно, то почему мне нельзя?
— Потому что ты маленькая. И к тому же не пристало даме так выражаться.
— Кому охота быть дамой? — спросила Изабелла-Роуз. — Спорим, Стивен тоже ругается, да, Стивен?
— Частенько, — ответил тот.

Все снова засмеялись. Стивен подумал: они довольно милые, славные и благополучные люди... Никто вечером не напился, кроме Джереми. Получается, вот так люди живут, когда у них есть деньги? Как это по-стариковски. Но они и впрямь немолоды. Хотя и у них не всегда всё шло так гладко и просто. Вчера вечером у Салли один человек рассказывал, что доктора Дуайта Эниса задержали за контрабанду. А эти двое, родители Клоуэнс: у отца худое вытянутое лицо, у матери особые глаза. Не всегда Росс Полдарк был таким мирным, говорят, его чуть не вздернули за мятеж или что-то в этом духе. И шептались, что она шахтерское отродье. Это звучало сомнительно. Он никогда не встречал таких шахтерских отпрысков. А жаль.
Что ж, в любом случае, их эпоха уже завершилась.

— ... я серьезно обдумывал пойти на войну. Мне двадцать один. Отцу было восемнадцать, когда он пошел воевать. Его отец купил ему чин лейтенанта в полку герцога Уилтшира в Эдинбурге...
— Зачем?
— Зачем? В смысле, зачем он пошел на войну? Думаю, его обвиняли в контрабанде и...
— Ха! это интересно. Оказывается, он нарушал закон в молодости.
— Все нарушают законы, Стивен...

— Ты для меня величайшая из многих! Иначе я бы...
— Величайшая из многих, — повторила она. — Что это еще такое? Величайшая из многих. Где это ты нахватался? Такие слова подойдут изнеженным лордам в гостиных, а не пиратам, пороздящим моря с ножами наперевес и всё такое.

— Я ее брат. И хочется верить, твой друг. Я довольно хорошо ее знаю. Я просто хочу, чтобы ты понял — она этого не потерпит. Ни с кем. Ни до брака, ни после. Внешне она кажется простодушной, но внутри скрывается сильный характер.
Порыв ветра толкнул их обоих к воротам.
— Ты умеешь находить подход к женщинам, стивен. Да и к мужчинам тоже в некоторой степени. Но к женщинам — особенно. Я это вижу. Это талант. Вот бы мне такой. Но такие таланты не годятся для брака. Когда ты женат год или два, новизна пропадает, а вокруг столько красивых девушек вроде Бет Нэнфан и симпатичных молодых жен, как Лотти Кемпторн... — Стивен хотел его перебить, но Джереми продолжил: — Мне бы не хотелось видеть как Клоуэнс страдает... Или злится. А ведь так оно и будет.
— Ну спасибо, дядушка Джереми!