Дело не в том, что ты не говоришь, ты даже не пытаешься! Я знаю, как сильно ты пострадал и как тебе было страшно, но я тоже пережила нечто ужасное, нечто мрачное и мерзкое. И поверь, я хотела только одного — залезть в яму и умереть. И до сих пор иногда хочу. Но я этого не сделала и не делаю, потому что у меня есть муж и сын, которым я нужна. Я боролась за нас! А теперь мне нужен ты. Ты нужен Джемми. Я проявляла терпение, но мне нужно знать, я должна знать, что ты не потерян навсегда. Ты вернешься? Ты будешь бороться за нас?..
— И почему это, скажите на милость, люди, словно специально, производят туалетную бумагу, похожую больше на фольгу?
— Сердца наших людей тверды как камень, — насмешливо подхватил Роджер. — Ну а зады — из нержавеющей стали. Думаю, это способствует формированию национального характера.
— В таком случае, наверное, шотландцы вообще лишены нервных окончаний, — со смехом добавила Клэр. — У людей, способных скакать верхом в килтах, кожа на задах не уступает по прочности той, из которой делают седла!
— Это было милосердие? Или чтобы он наверняка умер?
— ...
Пояснение к цитате:
Брианна застрелила Стивена Боннета, избавив его от мучительной казни.
— Так что, чудовище победит? А Ахаб, значит, утонет?
— Смотря, кого из них считать чудовищем. Человека, помешанного на мести или кита, на которого охотятся?
Пояснение к цитате:
Обсуждают героев произведения "Моби Дик".
Пояснение к цитате:
Брианна и Роджер пытались вернутся домой, в будущее, но пройдя через камни снова оказались в XVII веке.
— Прошло уже несколько месяцев и ты сказала, что физически Роджер в порядке, может, у него тоже военный невроз? Наверное, это умственное, психологическое, он слово тонет в тишине. И у него в глазах тот же самый взгляд на тысячу ярдов. Я боюсь, что он потерял себя.
— Неважно, как далеко он ушел. Главное верь, что ты его найдешь.
Килт был старый, видавший виды, слегка потертый на складках и на подоле. После разгрома в битве при Каллодене его спрятали вместе с пистолетами и мечами, с трубами и волынками — символами попранной чести.
Нет, они совсем не покорились, подумала Брианна со странной тяжестью на сердце. Она вспомнила, как Роджер Уэйкфилд опустился на корточки рядом с ней под серым небом на поле боя в Каллодене, и его худое лицо потемнело от осознания, сколько людей полегло здесь в свое время.
— У шотландцев хорошая память, — сказал он тогда, — они ничего не забывают. Видишь, могильный камень клана Маккензи, сколько имен на нем высечено? Это все мои предки.
— Я, конечно, принимаю это не так близко к сердцу, как некоторые, но все же я не забыл.
Нет, они не покорились. Даже через тысячу лет борьбы и предательства, даже сейчас. Побеждены, рассеяны по свету, однако все еще живы. Как Айен, искалеченный, но живущий с гордо поднятой головой. Как ее отец, высланый из страны, но в сердце остающийся горцем.
— Выходит, теперь пишут книги, в которых рассказывают молодым женщинам, как... Какой кошмар!
— Почему? — спросила она. — Как бы еще я узнала, что делать?
Роджер провел рукой по лицу, не находя слов. Если бы его спросили за час до того, он бы решительно высказался в пользу равенства полов. Теперь же ему, как сыну пресвитерианского священника, казалось, что порядочная молодая женщина и в самом деле должна быть невеждой в первую брачную ночь.
— Я твоя дочь, Брианна.
Она почувствовала вспышку радости, увидев, что он тоже побагровел, отметив про себя, что это, очевидно, их родственная черта. Точно так же, как и он, она пыталась совладать с собой, чтобы скрыть волнение.
Джейми наконец оторвал взгляд от ее лица и внимательно осмотрел ее с ног до головы. Ей показалось, что в его взгляде мелькнуло беспокойство.
— О боже, — прохрипел он, — какая же ты высокая!
Ее только что угасший румянец засиял с новой силой.
— Интересно, и чья же в том вина? — она выпрямилась во весь рост, расправила плечи.
— Здесь все по-другому. — Брианна отбросила за спину рыжие пряди и улыбнулась. — Понимаешь, о чем я? Я проехала через всю Шотландию от инвернесса до Лаллиброха, по довольно диким местам, но там все не совсем так...
— Верно, — согласился Джейми.
Брианна права: там в каждой вересковой пустоши или в ущелье ощущается чье-то присутствие; в эти же места нога человека словно никогда и не ступала.
— Знаешь, я думаю... — начал было он.
не стоит, наверное, об этом говорить — Брианна сочтет его глупцом. И все же Джейми продолжил:
— Духи, которые там живут... они очень-очень старые, знают людей уже тысячи лет. Им нет до нас дела. А те, что обитают здесь... — Он похлопал по стволу дерева, возвышавшегося на добрую сотню футов. — Они таких, как мы, прежде не видели
— Так... как это случилось?
Брианна не стала притворятся, будто не понимает, о чем я. Они иронично приподняла бровь.
— Ты же врач. Это что, бывает по-разному?
— Даже не позаботилась о мерах предосторожности?
— Вообще-то я не планировала заниматься здесь сексом! — сердито насупилась она.
В отчаянии я схватилась за голову.
— Ты думаешь, люди это планируют?! Боже, сколько раз я приходила в твою школу и читала лекции...
— Вот именно! Каждый год. Моя мать — ходячая энциклопедя по сексу! Ты хоть представляешь, как это унизительно, когда твоя мать показывает всему классу фотографии пениса?
— Похоже я плохо старалась, — едко ответила я, — раз ты не узнала его, увидев вживую.
Глаза у нее налились кровью, но тут Брианна поняла, что это было шуткой, пусть и неудачной.
— Когда? Сколько прошло времени после того, как Роджер?... Ну, вы с ним?..
— Два дня.
— Тогда почему ты уверена, что это не он? — поразилась я. — Ты же не пила таблетки, а Роджер вряд ли запасся в дорогу презервативами.
Брианна слегка улыбнулась, и на щеках у нее выступил румянец.
— Уверенна. Он... в общем...
— Прервал половой акт?
Она кивнула.
Я протяжно выдохнула сквозь стиснутые зубы.
— Знаешь, что бывает с людьми, которые практикуют этот метод контрацепции?
— Что? — настороженно спросила Брианна.
— У них рождаются дети.
— Па, знаешь что? — сказала вдруг Бри.
— Что? — на секунду прервал свою колыбельную Джейми.
— Ты совершенно не умеешь петь.
Послышалось фырканье и шелест ткани, когда он продвинулся, устраивая их двоих поудобнее.
— Не спорю. Так мне перестать?
— Не-а.
Она прильнула к нему еще теснее.
— А хочешь, я тоже кое-что тебе скажу?
Глаза у Брианны были закрыты, тень от ресниц падала на скулы, но она улыбнулась.
— Что, па?
— Ты весишь не меньше матерого лося.
— Так мне встать? — не шелохнувшись даже, спросила Брианна.
— Не вздумай.