... тот, кто спорит с женщиной, только больше убеждает её в собственной правоте.
Дела, дела, — ибн Кемаль вздохнул. — Весь мир с ума сошел, все стали такие занятые. Никто не хочет просто остановиться, поднять голову вверх и посмотреть на солнце или звезды, чтобы понять, как они прекрасны, и навсегда сохранить эту красоту в своем сердце. А потом, когда придет их час покидать этот мир, они думают: «Боги, почему я ничего вспомнить не могу, кроме того, что всё время куда-то бежал? Ведь было же что-то ещё кроме неотложных дел в этом мире?». А как он может что-то вспомнить, если прожил свою жизнь в постоянной гонке, полагая, что так и нужно? А разве так нужно? Да и кому это нужно... Подумай о том, что я тебе сейчас сказал, подумай. Умей не только стремиться вперед, умей делать остановки в пути, чтобы поразмыслить — а по той ли дороге ты вообще идешь? Не свернул ли ты случайно со своего пути, в спешке этого даже не заметив? Может, ты уже на чужой дороге, в чужом краю, занимаешь не своё место и делаешь совсем не то, что должен? Может, надо отойти в сторону, лечь на землю и просто посмотреть в предвечное небо, которое всё видело и всё знает?
— Оружие, особенно хорошее оружие, всегда знает, кто его взял в руки. Сабля ощущает мозоли ладони умелого рубаки, лук чувствует палец стрелка, да. Не верь тому, что мужчина сам выбирает клинок, женщину и смерть. Это они выбирают его, так было всегда и так пребудет вовеки, да. Но зато мужчина потом может подчинить себе любого из них, если только он настоящий мужчина.
— И смерть? — вырвалось у меня.
— И смерть — кивнул ибн Кемаль — Мужчина может умереть, да он и должен умереть в бою, не дело испускать дух в своей постели, это унизительно. Но он может выбрать себе такую смерть, о которой будут говорить и через сто, и через двести лет. Это ли не победа над костлявой? Да это и не самое сложное — победить смерть. Вот победить женщину — это и вправду подвиг, да.
Сегодня у тебя удачный день — сообщил мне старый ассасин, когда представители «Воинов света» покинули заведение — Сегодня ты обрёл хорошего врага. С ним будет интересно воевать, да. А какое сладкое чувство ты испытаешь, когда его убьёшь! Оно ни с чем несравнимо. Женщины что, лица и тела новые, а сами ощущения всё те же. А вот убийство настоящего врага, умного, хитрого, сильного — истинное наслаждение.
Уверенность в словах женщины всегда подозрительна. Когда она говорит подобным образом, почти всегда это означает одно — она тебя обманывает. Или преследует свои цели, ведомые только ей.
Кто знает — плох человек или хорош? — Хассан в задумчивости подвигал бровями, белыми как снег — Кто это определяет? Его друзья? Нет, они его любят. Его враги? Снова нет, они его ненавидят. Так как же понять — каков человек на самом деле? <...> Нет такого человека, которого на этом свете хоть кто‑то да не любил, каким бы он не был. И даже если его любит хотя бы одна живая душа — он не так уж плох.
Когда в глазах есть огонь, в руках сила, а в голове мысли, это всегда хорошо. Это значит, что в твоей жизни есть смысл. А вот когда мысли ещё есть, а всего остального нет, то подобное куда печальней. Потому что из этого следует только одно — пришло время умирать, да. Ибо что может быть сквернее, чем осознание собственного бессилия?
— Я не враг Хейгену — твёрдо сказала Кролина — Никогда им не была и никогда не буду.
— «Никогда» — это плохое слово — поморщился ибн Кемаль — «Никогда» — слово для слабых и глупых. Кто говорит «никогда»? Те, кто не знает жизни и не понимает, что иногда в ней всё так переворачивается таким образом, что ты вдруг обязан делать то, о чём даже подумать вчера не мог, да. Никогда говори «никогда», женщина.
Уважение — это не тогда, когда подают руку, увидев, что ты надумал встать, и не тогда, когда все вскакивают на ноги, стоит тебе войти в комнату. Не надо путать уважение с вежливостью и страхом, это разные вещи. Уважение — это когда слова, сказанные людьми друг другу, отпечатываются в душе, словно благородная чеканка на золотом изделии.