Когда кто-то причисляет себя к класу верующих, то тут же возникает вопрос: «В какого бога вы верите?». Мне кажется, что многочисленную армию атеистов и агностиков нелишне спросить: «А в какого бога вы не верите?» Некоторые верующие, думаю, удивятся. И вряд ли поймут подвох вопроса.
От скуки они читали дурацкие дамские романы, сочиненные полными идиотками, и цитировали друг другу особенно восхитительные своей мезозойской глупостью места:
— Лидк, вот слушай: «Он долго целовал её отзывчивое тело, словно хотел губами изучить каждый миллиметр этой бархатной, пьянящей кожи, а потом властно, почти грубо вошел в неё...»
— И заблудился...
— И заблудился! — подхватывала Нинка, хохоча.
— Какой чудесный вечер, прямо как в сказке! А вы всё время в ней живёте, да?
— Я долго верил в Деда Мороза. И если хотите, всё, что я потом делал, я делал для того, чтобы вернуть эту сказку. Где я принц на белом коне, вокруг меня чудовища, люди с пёсьими головами, а впереди меня ждёт...
— Принцесса...
— Вообще-то, королевство, но и принцесса тоже.
— Ты голодаешь.
Девочка не пошевелилась, только произнесла:
— Угу.
— Я тоже голодаю, — сказала Оливия. Девочка уставилась на нее молча. — Да, голодаю, — повторила Оливия. — Иначе отчего же, по-твоему, я съедаю каждый пончик, который попадается мне на глаза?!
— Вы-то не голодаете, — с отвращением произнесла Нина.
— Конечно, голодаю. Все мы голодаем.
— Всё-таки, зачем ты пришёл?
— Сначала захотел узнать — как ты?... а потом больше ни о чём не мог думать...
— А говорил — не маньяк...
— Врал.
— Я не тощая! — рассердилась Нина.
— Леннокс говорил, что если бы ты была одной из его овец, он бы бросил тебя в холмах, — усмехнулась Лесли.
— Не может незамужняя женщина так разговаривать с мужчиной.
— В смысле?
— Мужчина первый разговор начинает. Женщина ждёт и молчит.
— Мужчина должен вести себя так, чтобы женщина его ни о чем не просила.
— Помолчи, да.