Я то бледна, то вспыхну вдруг
До кончиков волос.
Краснеют щеки у меня,
А часто даже нос.
У ней же краски на лице
Где надо, там лежат:
Румянец прочен ведь у той,
Кому под пятьдесят.
(Я не могу сдержать стыда,
И красит он без спроса
Меня до кончиков ногтей,
А то и кончик носа;
Она ж, где надо, там бела
И там красна, где надо:
Румянец ветрен, но верна
Под пятьдесят помада.)
Перевод Григория Кружкова. Литературный перевод - Константина Симонова.
Я езжу в оперу, на бал —
И все-то ни к чему:
Я все одна, и до меня
Нет дела никому.
Совсем не мне, а только ей
Все фимиам кадят.
Затем, что мне семнадцать лет,
А ей — под пятьдесят.
(Зачем же в гости я хожу,
Попасть на бал стараюсь?
Я там как дурочка сижу,
Беспечной притворяюсь.
Он мой по праву, фимиам,
Но только Ей и льстят:
Еще бы, мне семнадцать лет,
А Ей под пятьдесят.)
В то время в моде были дамы "бальзаковского" возраста, и на приемах молодые дворяне, чтобы не пойти после ночи с молодой под венец, пользовались уже опытными дамами, которым кроме секса ничего не было нужно.
Taint—so—bad—by—day because o' company,
But night—brings—long—strings—o' forty thousand million
Boots—boots—boots—boots—movin' up an' down again.
There's no discharge in the war!
I—'ave—marched—six—weeks in 'Ell an' certify
It—is—not—fire—devils, dark, or anything,
But boots—boots—boots—boots—movin' up an' down again,
An' there's no discharge in the war!
Киплинг в рефрене практически цитирует Библию (из Эккл. 8:8: there is no discharge in that war — «нет избавления в этой борьбе»), поэтому более подходит перевод «Отпуска нет на войне».
Перевод: Ада Ивановна Оношкович-Яцына.
Count—count—count—count—the bullets in the bandoliers.
If—your—eyes—drop—they will get atop o' you!
(Boots—boots—boots—boots—movin' up an' down again) —
There's no discharge in the war!
We—can—stick—out—'unger, thirst, an' weariness,
But—not—not—not—not the chronic sight of 'em —
Boot—boots—boots—boots—movin' up an' down again,
An' there's no discharge in the war!
Счет-счет-счет-счет — пулям в кушаке веди,
Чуть-сон-взял-верх — задние тебя сомнут.
(Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог!)
Отпуска нет на войне!
Для-нас-все-вздор — голод, жажда, длинный путь,
Но-нет-нет-нет — хуже, чем всегда одно, -
Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог,
И отпуска нет на войне!
Перевод: Ада Ивановна Оношкович-Яцына.
Don’t—don’t—don’t—don’t—look at what’s in front of you.
(Boots—boots—boots—boots—movin' up an' down again);
Men—men—men—men—men go mad with watchin' em,
An' there's no discharge in the war!
Try—try—try—try—to think o' something different —
Oh—my—God—keep—me from goin' lunatic!
(Boots—boots—boots—boots—movin' up an' down again!)
There's no discharge in the war!
Перевод: Ада Ивановна Оношкович-Яцына.
Восемь-шесть-двенадцать-пять — двадцать миль на этот раз,
Три-двенадцать-двадцать две — восемнадцать миль вчера.
(Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог!)
Отпуска нет на войне!
Перевод: Ада Ивановна Оношкович-Яцына.
We’re foot—slog—slog—slog—sloggin' over Africa —
Foot—foot—foot—foot—sloggin' over Africa —
(Boots—boots—boots—boots—movin' up an' down again!)
There's no discharge in the war!
День-ночь-день-ночь — мы идем по Африке,
День-ночь-день-ночь — все по той же Африке
(Пыль-пыль-пыль-пыль — от шагающих сапог!)
Отпуска нет на войне!
Перевод: Ада Ивановна Оношкович-Яцына.
Пикет обойди кругом,
Чей облик он принял, открой,
Стал ли он комаром,
Иль на реке мошкарой,
Сором, что всюду лежит,
Крысой бегущей вон,
Плевком, среди уличных плит -
Вот твоё дело, шпион!
1913 год.
В честной игре войны — место шпиона не тут.
1913 год.
Если доселе ты жив — скажи спасибо моей доброте!
Скалы нет отвесной, нет купы древесной на двадцать миль кругом,
Где не таился б мой человек со взведённым курком.
Я руку с поводьями к телу прижал, но если б я поднял ее,
Набежали б чекалки, и в неистовой свалке пировало бы нынче зверье.
Я голову держал высоко, а наклони я лоб,
Вон тот стервятник не смог бы взлететь, набив до отвала зоб.
Чужое горе — кто измерит точно?
А ведь оно порой во много крат
Сильней, чем ваше.
Коль удалось мне вам помочь
И позабавить вас -
То пусть теперь коснется ночь
Моих усталых глаз.
Но если б снова в тишине
Пред вами я возник -
То вопрошайте обо мне
Лишь у моих же книг.