Журналиста бьют не за то, что он написал, сказал или снял. А за то, что это прочитали, услышали или увидели.
на вручении премии Владислава Листьева
Журналиста бьют не за то, что он написал, сказал или снял. А за то, что это прочитали, услышали или увидели.
на вручении премии Владислава Листьева
Я не вправе винить никого из коллег, сам никакой не борец и от других подвигов не жду.
Не все газеты — желтые, не все журналы — глянцевые. Не все телевидение — сугубо развлекательное.
Память учит. Знание бесконечно, если есть документы. Это к любому сохранению следов цивилизации относится. Прежде всего в современных музеях и на выставках мы продолжаем получать образование.
Интонация — мой основной навык.
Известные стихи: «По несчастью или к счастью, истина проста: никогда не возвращайся в прежние места». Но всё равно большинство из нас чаще или реже приезжают на места нашей прежней жизни и поневоле ты перебираешь прежний опыт, извлечённые и не извлечённые уроки, будто отчасти оказываешься в прежнем времени, когда «мама молодая и отец живой». Пронзительная строчка из этих же стихов.
Меня когда четырнадцать лет назад с «НТВ» увольняли, наслушался от всяких доброхотов: ты пойми, ну вот три больших федеральных канала, они должны быть у нас под контролем. И всё! Потом, оказалось, нет, не всё. Всё-таки дециметровые типа «РЕН ТВ» тоже должны быть сугубо лоялисткими. Но только телевидение. И всё! Потом и газеты стали мешать. Не более полутора малотиражек с независимой редакцией. И журналы тоже, и даже глянец. Ну как это «Forbes» у нас в России будет издавать не наш человек, как это было сих пор. И всё-таки, мол, это же оффлайн. Онлайн-то ладно, ваша резервация, кувыркайтесь там как хотите.
И теперь селись запретить «Telegram», и уже прямо сами говорят, что осенью примутся за «Фейсбук». А дальше что? YouTube? Чего вот мы тут с вами крякаем? Как Серая Шейка в сказке Мамина-Сибиряка. Всё сужается и сужается полынья последняя на замёрзшей реке, бедная там Серая Шейка с переломанным крылышком, и, значит, в одно прекрасное утро застынет и эта акваторийка.
Журналистику делают не журналисты, а аудитория. Важно не то, что мы написали, сняли, сказали, а что люди прочитали, увидели, услышали. И это на них как-то повлияло. Ну не бывает масс-медиа без масс!
Я не политик и даже не общественный деятель, не организатор каких-нибудь движений. Но гражданский протест готов поддержать, поскольку ситуацией в стране тоже не доволен. Тот протест, что был в 2011—2012 годах, не кто-то слил, он сам слился — возвратная форма. И никто его не поднимал — он сам поднялся. А недавно поднялась новая волна — так называемой школоты. И я не думаю, что ее поднял Навальный: его расследования дали повод выйти на улицы. А что такое настроение накопилось, причем у совсем юных, оказалось неожиданностью для всех.