У Запада, мне кажется, такая одержимость, и это связано с тем, что чем хуже дела у глобальной империи, тем больше нужен внешний враг. Во времена Советского Союза их (Запада) идея была плодотворна — демократия. А сегодня это все рушится. Чем заменить? Только таким инфернальным противником в лице России.
Третий урок распада Советского Союза состоит в том, что после того, что произошло с Советским Союзом нужно было раз и навсегда избавиться от прекраснодушного, маниловского отношения к мировой политике, и к нашему месту в этой мировой политике. Когда распался Советский Союз многие думали, что главные причины — внутри. Но — были глобальные заинтересанты, которые играли на развал нашей империи. Да, мы предложили мирное сосуществование. Но на Западе существовала элита, и она это не скрывала, которая рассматривала мирное сосуществование как инструмент будущего развала Советского Союза, обнуление его как ядерной державы, как второй по мощи экономической державы. Мне это говорили прямо: мирное сосуществование — наш инструмент вашей кончины.
Тэтчер в 91-ом году признала, что Советский Союз в 80-ые годы представлял для Запада экономическую угрозу. Это была проблема для Запада — быть или не быть для господствующих групп Запада, так же, как, скажем, ситуация в Америке во второй половине 30-ых годов — чтобы быть, нужно начинать Вторую мировую войну.
По поводу Бжезинского. Я никогда не был большим поклонником этого господина, и всегда считал переоцененной его аналитику. В процитированных высказываниях есть две абсолютно неверных идеи. Первое. Империя не может быть демократией? Он просто не знал историю. Британия в бытность империей была демократической. И управлялась не королевой, а парламентом. И второе, что Россия без Украины не может быть империей. Мы видим, что Россия — это империя, хотя Украины у нас нет. Его главная идея была — русофобия. Теперь по поводу империи. Мы — марксисты. Но мы — не догматики. Более всего на репутацию империи наложили Маркс и Ленин. В их понимании империя — зло. У них была своя логика. Они были современниками колониальных империй. Я считаю, что это их наследие не является верным. Империя — это большое государственное многонациональное образование, в которое могут входить даже государства. Мы видим, что Россия — империя. Большевики объявляли, что все, никакой империи, в результате построили Советский Союз, превратившийся в империю. Это неизбежность, которую бессмысленно отрицать. Мы мало анализируем природу империй. Бывают чисто колониальные империи, предназначенные для грабежей. Есть империи, созданные для самообороны. При создании империй существуют разные цели. Как гумилевец, я считаю, что первую империю здесь создали татаро-монголы. Потом этот приоритет перешел к Москве.
В США психоаналитики стали тем же, чем были красные комиссары в Советской России.
Когда я стал президентом, я заявил, что буду поддерживать президента России Бориса Ельцина в его усилиях построить здоровую экономику и функционирующую демократию после распада Советского Союза — но я также буду поддерживать расширение НАТО для включения в него бывших членов Варшавского договора и постсоветских государств. Моя политика заключалась в том, чтобы стремиться к лучшему, при этом готовясь к худшему. Я беспокоился не о возвращении России к коммунизму, а о возвращении к ультранационализму, замене демократии и сотрудничества стремлением к империи, возвращении к Петру Великому и Екатерине Великой. Я не верил, что Ельцин сделает это, но кто знал, что может быть после него?