— Во имя пламени мести, которое никогда не угаснет
— Довольно. Кроу, Бомбер остановитесь. Раны нанесённые вашим сердцам идентичны, именно поэтому вы должны понять друг друга. Бомбер ты присоединился к тёмным избранным, но я знаю в глубине сердца ты до сих пор думаешь о своей родине. В тот день было ли то будущее, которое мы пытались найти всего лишь борьбой?
— Тогда куда деть наш гнев?
— Кроу, месть порождает только ещё большую месть почему ты не можешь этого понять?
— Мой ум осознаёт это, но я больше не могу контролировать своё сердце. Пожалуйста пойми меня Юсеи, сейчас нам нужно сражаться. Если ты мой друг, то продолжай смотреть на нашу дуэль.
Саднит в одном виске,
В каком из них — не знаю.
Время тает,
Бьёт секунды рыбой на песке.
Я вижу, по руке,
Так медленно сползает,
Капля крови,
Тёплая и тёмная,
Моя...
Ненужные слова,
Несказанные фразы,
Сразу, разом,
Потерялись где-то высоко.
Я видел много снов,
Слышал много сказок,
Так прекрасно,
Небо надо мной,
И мне легко…
Альбом :"Мизантропия"
Последний восход он встречал на холме,
Под шелест листвы и шорох в траве,
Потерял много крови, но не хотел умирать,
Он просто уснул, ну что тут сказать?
Последняя боль ему мерещилась адом.?
Это может быть смерть звала его взглядом.
Он понял: домой ему не вернуться,
И он засыпал, чтоб уже не проснуться.
Да, всё страшное уже далеко позади, но оно всегда будет преследовать нас, сколько бы времени ни прошло. Боль утихнет, но не исчезнет навсегда. А шрамы от потерь будут постоянно напоминать нам о том, что мы так отчаянно пытались забыть.
Говорят, время лечит. Думаю, так говорят те, кто никогда по-настоящему страдал. Потому что время просто идёт, а боль, она всегда статична.
Цитата из видеоролика “ТРЕШ ОБЗОР фильма Игра Джеральда (По Стивену Кингу)”.
И понял я, что поздно или рано,
И как бы ни острая и ни поддельна,
Рубцуется в душе любая рана -
Особенно которая смертельна.
Когда же это кончится?
Дожившая до окончания войны героиня узнает вести о человеке, который войну не пережил, его казнили.
Навязчивое сочувствие может ранить даже сильнее, чем ледяное равнодушие.
— Брат был горным духом лишь на словах. Альтруизмом от него и не пахло. Но, знаешь, даже делив яблоко, большую половину он отдавал мне. Я до сих пор помню сладость того яблока.
— Почему тогда...
— Той же рукой, которой делил яблоко, он вспорол мне живот. Очевидно, это ранило меня больше морально, чем физически.
— Поэтому вы...
— Я ведь лис. Надо вернуть ему должок. Я отправлюсь в ад вместе с ним.
А ещё...
До тех пор пока мы живы, наши раны заживают самостоятельно.