Я опытный преподаватель и учился в Оксфорде. Целый месяц. Я поехал на курсы «Английский за месяц в Оксфорде». Я был молод, потратил деньги, ничему там не научился, но зато я теперь могу говорить: «Вот я учился в Оксфорде!» Это и есть цель образования в Оксфорде — съездил, а потом трещишь везде, что ты там учился. «Вот один мой друг закончил Мытищинский технический университет леса». И он унесёт эту информацию с собой в могилу.
Все правильно. Я — не человек. Я не заслужил большего, не стал трактористом или ученым. Меня кормят из жалости. Все правильно. Так надо. Правильно, правильно, правильно. Неправильные – только глаголы. Они упрямо ложатся в тетрадку, пробираются сквозь шелест радиопомех. Я слушаю неправильные глаголы неправильного, английского, языка. Их читает неправильный диктор из неправильной Америки. Неправильный человек в насквозь правильном мире, я упорно учу английский язык. Учу просто так, чтобы не сойти с ума, чтобы не стать правильным.
Странно, что в английском слово «простое», когда говорят о лице, употребляют вместо «некрасивое». А ведь главные признаки человеческой красоты – как раз простота, симметрия и бесхитростность, которые всегда связывают с молодостью и чистотой.
— Я же английский не знаю вообще!
— При приёме на работу так не говори. Сейчас все говорят «английский со словарём».
– <...> французы – самая цивилизованная нация в мире.
– Когда вы вырастите на своих виноградниках нового Шекспира, дружище, тогда я, возможно, и соглашусь с тобой.
– Дорогая моя, пожалуйста, не думай, что я недооцениваю вашего Шекспира. Я очень люблю английский язык – ведь он больше чем наполовину состоит из французских слов.
Пояснение к цитате:
Интервью BBC. 22 октября 1987 г.
Пояснение к цитате:
из интервью Питеру Дювалю-Смиту, 1962 год.