Бегать на огромных каблуках намного страшнее, чем прыгать с огромной высотки.
Нужно продолжать двигаться, а не бежать.
От себя не убежишь, в 30 это надо знать.
— Я спекся, спекся...
— Нет, не вздумай, ты почти добежал!
— Сколько еще?
— Каких-то жалких девять миль*.
*14 км
Но всё дело в том, что во время бега всегда есть эта доля секунды, когда боль разрывает меня, когда я с трудом могу дышать и когда всё, что я вижу — это пятна цвета — и именно в эту долю секунды приходит боль, она очищает меня. Я замечаю что-то слева, вспышку цвета (золотисто-каштановые волосы, корона из пылающих листьев) — и я знаю, что если поверну голову, то увижу его рядом, смеющегося, наблюдающего за мной, протягивающего ко мне руки.
Конечно, я не поворачиваю голову, чтобы посмотреть.
Но однажды я это сделаю.
Однажды, я сделаю это, и он вернется, и все будет хорошо.
А до тех пор я бегу.
Обороняетесь вы или наступаете, на поле боя надо бегать. Если вы не можете бегать, значит вы проиграете битву.
Заняться бегом стоит хотя бы ради того, чтобы снова пережить состояние, похожее на влюбленность, — учащенное сердцебиение и прерывающееся дыхание.
— Занимаетесь спортом?
— Да, приходилось. Бегал.
— На какие дистанции?
— На длинные, пока не поймают.
2-я серия «Возвращение Бекаса».
Мой тренер сказал, что я бегу, как девочка, я сказала, что если он побежит немного быстрее, то тоже сможет.
Не беги от своей проблемы. Хотя если б ты бегала, проблемы б не было.
... если в беге на длинные дистанции мы кого-то и должны победить, так это прежних самих себя.
А ещё...
[Бежит и разговаривает с Доком по телефону]
— В груди пожар?
— Точно!
— А снаружи холодно?
— Точно!
— И стояк такой что хоть дрова руби?
[Чев смотрит вниз]
— Точно!