— Я не могу быть терпеливым, спешу жить.
— Отговорка. Ты спешишь получить, а это из другой песни.
— Не хочу стоять на берегу и ждать корабля. Надо плыть ему навстречу..
— ... и утонуть на полпути.
— Нет! Я доплыву... Жизнь слишком короткая, чтобы долго терпеть.
— Мальчик мой, послушай. Тугие узлы не распутаешь второпях, только один за другим, терпеливо. Если твоя мечта не выдержала испытания временем, то грош ей цена.
— Ты украл мой корабль!
— Взял! Взял в займы без спроса. Но я непременно собирался его вернуть...
Почему так много бардов мечтает стать пиратами? Ты можешь представить пиратский корабль с командой из наших бардов?
Капитан что-то скрывает... Тот, кто бороздит моря на незаконном судне, наверно, должен иметь что-то страшно запрещённое!...
— Это я обрубил у шхуны якорный канат и отвёл «Испаньолу» в такое потайное место, где вам её никогда не найти.
— А куда делся О'Брайен?
— О'Брайена убил Хэндс.
— А Хэндс?
— Умер от испуга.
— А кто же его напугал?
— Я.
— Ничего не понимаю. Ты напугал О'Брайена и увел Хэндса в такое потайное место, где мы его никогда не найдём — это я понял. Но кто отправил на тот свет бедного Джека с отравленной стрелкой в голове? Если ты убийца Джека, то я попугай Сильвера! Пиастры... пиастры... пиастры..
Всякому кораблю, который вздумает бросить здесь якорь, предсказывалось печальное будущее: следующая его стоянка, гласили легенды, будет на том свете. Кеннит слыхом не слыхивал ни об одном корабле, чьей команде вздумалось бы проверять истинность старинных запретов. Может, потому и не слыхивал, что из преисподней слухи плоховато доходили?
Цепляться за движущийся корабль — это, действительно, весело.
— Кастор, Полукс?
— Сыновья Леды и Зевса. По легенде, когда жил один, второй умирал и наоборот. Если Кастор стреляет, Полукс должен молчать, иначе корабль перевернется.
Пояснение к цитате:
Пушки на корабле назвали в честь древнегреческих героев.
– Хороший пароход!
– Пароход он хороший. Только он воды боится.
Разомкните ряды,
Все же мы — корабли!
Всем нам хватит воды,
Всем нам хватит земли,
Этой обетованной, желанной,
И колумбовой, и магелланной!
Чем меньше судно, тем острее ощущаются на нем перемены погоды.
Наша литература села на мель, как корабль, из-под которого ушла вода, по которой когда-то плавал с надутыми парусами.